Очевидно, он был загружен подготовкой к конференции, по ходу которой постоянно возникали все новые проблемы. Но можно также предположить, что за эти сутки к нему поступила некая новая информация, в соответствии с которой находка розыскников 3-й гвардейской армии не представляла интереса, а результаты экспертизы выглядели сомнительными. Сообщая М. Мержанову эти сведения, В.Горбушин рисковал головой. В начале июня его вызвал в Москву начальник ГУ СМЕРШа В. Абакумов и передал ему приказ Сталина: молчать о находке в саду рейхсканцелярии. В обоснование этого приказа генерал-полковник привел следующие соображения: если появится двойник, который будет претендовать на роль Гитлера, советское правительство разоблачит его с помощью добытых контрразведчиками Горбушина доказательств… Информация обо всем, что касалось «неизвестного мужчины (предположительно Гитлера)», была объявлена государственной тайной, за нарушение которой полагался срок от 7 до 12 лет.
Последнее обстоятельство подтвердила Е. М. Ржевская в своем выступлении по телевидению 7 мая 2000 года. Е. М.Ржевская, кстати, рисковала не менее полковника Горбушина. У неё хранились дневниковые записи, где были зафиксированы факты, связанные с поисками и идентификацией останков Гитлера, даты, фамилии очевидцев и участников событий. Попадись эти записи на глаза стукачу, лейтенанту Каган (такова её девичья фамилия) пришлось бы солоно. В дальнейшем эти записи послужили основой знаменитой книги… В годы войны военнослужащим вообще было запрещено вести дневники. К счастью для историков и истории, этот запрет иногда нарушали. Причина засекречивания очевидна: если бы за границей стало известно то, о чем узнал корреспондент М. Мержанов, Сталин предстал бы лжецом или простаком, не ведающим о том, что творится у него под носом…
Между тем открылась Потсдамская конференция, и в первый же ее день И. В. Сталин в беседе с президентом Трумэном и государственным секретарем Бирнсом заявил, что, по его мнению, «Гитлер жив и скрывается в Испании или Аргентине», чем поверг своих собеседников в изумление: как свидетельствует английский историк Ф. Содерн-младший , «было похоже, что Сталин решил сохранить Гитлера живым…»
К тому времени главы западных держав располагали докладами американской и английской разведок (составленными в период с середины мая до начала июня) относительно самоубийства Гитлера. Доклады были составлены на основании показаний 28 свидетелей из числа обслуживающего персонала рейхсканцелярии и охраны ставки фюрера. Среди них был и Ф. Кемпка, в прошлом — личный шофер фюрера, а в последнее время — начальник гаража рейхсканцелярии. Он был непосредственным участником событий в фюрербункере 30 апреля . Кроме того, для членов американской и английской делегаций была устроена экскурсия в рейхсканцелярию и убежище под ней. Трумэн и Черчилль, а также Бирнс своими глазами видели кабинет Гитлера и забрызганный кровью диван, сидя на котором Гитлер свел счеты с жизнью…
Но Сталин стоял на своем. Вот отрывок из протокола конференции 31 июля. В тот день обсуждалось итоговое заявление о предании международному суду главных военных преступников. Сталин настаивал, чтобы в заявлении после слов «военных преступников» было вставлено: «таких, как Геринг, Гесс, Риббентроп».
Сталин опасался, что англичане попытаются вывести из-под удара Рудольфа Гесса, который до мая 1940 года был «человеком № 2» в гитлеровской Германии, единственным, с кем Гитлер был на «ты».
Гесс, который во время Первой мировой войны служил военным летчиком, в мае 1941 года по своей (как он утверждал) инициативе перелетел на истребителе в Великобританию с целью начать мирные переговоры с британским правительством. Миссия его кончилась провалом — как уверяют англичане: он был арестован и находился в заключении до конца войны. Сталин, видимо, подозревал, что о чем-то ему с Черчиллем все же удалось договориться, какие-то гарантии он получил — недаром тот оттягивал открытие второго фронта до последней возможности. Поскольку военные преступники еще до суда должны были подвергнуться допросу, в том числе и советскими следователями, — появлялся шанс получить информацию о переговорах Гесса в Англии «из первых уст» .
Делегации западных держав возражали против упоминания в заявлении конкретных фамилий: у каждой из сторон был свой список лиц, которых она желала бы видеть на скамье подсудимых, и эти списки предстояло согласовать.
Итак, протокол.
Эттли (новый премьер-министр Англии, выигравший выборы у Черчилля — Л. А.): Я не думаю, что перечисление имен усилит наш документ. Например, я считаю, что Гитлер жив, а его нет в нашем списке.
Сталин: Но его нет, он не в наших руках.
Эттли: Но вы даете фамилии главных военных преступников в качестве примера…
Сталин: Я согласен добавить Гитлера, хотя он и не в наших руках. Я иду на эту уступку… (Общий смех.)
В конечном счете имени Гитлера в списке главных военных преступников не оказалось, хотя Борман в нем занимал почетное место и был заочно приговорен к повешению (о его судьбе в то время ничего не было достоверно известно).
Итак, у Сталина появился единомышленник — премьер-министр Великобритании, который разделял его убеждение, что Гитлер жив.
Глава 7. Итак…
Подведем предварительные итоги. Обнаружены обгоревшие, не поддающиеся опознанию трупы. Проведена судебно-медицинская экспертиза, допрошено 11 свидетелей. Большая часть полученных данных подтверждает, что мужской труп принадлежит Адольфу Гитлеру, который покончил с собой, приняв яд. Хотя имеются также данные, опровергающие эту версию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63