Мы с Варей болтались по центру, делали глупости и восхищались очаровательными случайностями судьбы. Все встреченные нами были очень добры, вежливы и милы. Подвозили бесплатно на машине, желали приятного аппетита, дарили газету «Культура», и еще происходила куча всего такого замечательного, что дух захватывало. Чудесный день! Такие остаются и в памяти, и в событиях жизни, независимо от отношения к ним. Их дарит судьба.
20.06. Продолжаю тему безумия тему моего нескончаемого бреда. Месяц, два, три, четвертый месяц живу в мареве необъяснимой мути после «Нижинского». Спектакль оказался последней каплей. Наверное, я внутренне давно была близка кэтому состоянию, и нужен был лишь повод. Хотя говорить, что «Нижинский» повод, оскорбительно и для него и для меня. Скорее – новый жизненный этап, событие, перевернувшее жизнь. Я думаю, что смею так сказать. И конечно, Олег, при мысли о котором щемит сердце, а в глазах встают слезы. Тоскливо. Сентиментальный, презираемый мною стиль здесь торжествует победу надо мной. Алеша, который пропал из поля зрения. Больше месяца как не звонит. Я могла бы позвонить сама, но почему-то медлю. Не понимаю себя. Но «Нижинский» – легкокрылый бог моего сердца. Но Меньшиков – гений судьбы, сводящий меня с ума своим появлением на сцене или экране. Каждый фильм с его участием – радость. Он везде узнаваем, но от этого не однообразен. Он умеет быть самим собой, живя чужой судьбой. Он самодовлеет в предлагаемых обстоятельствах. Его замашки, ужимки, гримасы составляют не только особенности актерской натуры, но и особый художественный мир, где его игра – мера всех событий, отношений, мыслей.Я его вижу в роли Гамлета, в роли Фигаро. Слышу его интонации. Актер огромного дарования.
Все было просто гениально. Я так разыграла срыв, что сама в него поверила. Это было неистовство бури, сметающей условности смыслов. Это была настоящая болезнь. И я поняла, что обречена. На бессмертие.
Гадкая все же статья на «Нижинского» в «МН». Юлия Гирба. Она пишет о спектакле так, как можно было бы написать о любом другом. Неглубина взгляда, высокомерность интонаций и, самое главное, – нежелание разобраться. Попытки «интеллектуально» воссоздать образ спектакля, осмыслить его дали даются сухим кондовым языком совковых рапорточков. Здесь и разжевывание сюжета с неуместной, необъяснимой иронией по поводу чисто внешних аспектов («стены бального зала окрашены масляной краской»). Вначале – методичное описание начала спектакля. Но не иллюстрация, а занудное перечисление событий. Оно не органично вписывается в стиль статьи. Если здесь можно говорить о стиле. Ничего похожего на композицию. Реплики разбросаны. То автор кинется в историю и объясняет, что занавес – стандартный, французский, шапка Петрушки – из балета Фокина-Бенуа etc. + снисходительная похвала за вкус в подборе реквизита и даже признание за постановщиками воспитанности. При всем этом обилие деталей, демонстрирующих образованность автора и причастность к театральным кругам (про режиссеров сказано – «как утверждает театральная Москва», т. е. информация-то проверенная, но говорится об этом нарочито не всерьез). Так вот при множестве деталей автор, тем не менее, может себе позволить фразу, не объясняя, что это значит. Если автор рассчитывает на искушенного читателя, многое в предшествующих абзацах следовало бы убрать за ненадобностью – слишком очевидно. Если же цель просвещение, читатель не осведомлен в тонкостях театральной истории, то подобная небрежность интонаций делает статью нагромождением случайных бессвязных реплик, где критика автора пьесы, описание артистов, их игры, высказывания о персонажах вскользь – коктейль несуразностей. Не могу отделаться от ощущения, что автору важно, в первую очередь, во что бы то ни стало рассказать, как спектакль ему не понравился, но все же, несмотря на явные недостатки, он достаточно объективен и видит плюсы, целых два – художник и два артиста. Но и здесь она смеет ставить себя не наравне с этими людьми, а над, с высоты своего самомнения расклеивая этикетки несвежих сентенций. Тон мэтра, меньше всего уместный в отклике на любое произведение искусства, здесь царствует. Автор самодовлеет. Попутно делится с читателем информацией о предыдущих работах Поповски, Фоменко, Меньшикова, и тут не преминув проштамповать готовой формулой (Поповски – холодная красота, пластики выверенный ритм, Меньшиков в фильме «Дюба-Дюба» – современный герой-супермен-неврастеник). За этими безликими, хотя и хлесткими фразами – ничего нет. Они создают фон, на котором разворачивается представление, с главным действующим лицом – авторским самомнением. Легко ощутить, автор подходит к спектаклю не как к некоей художественной данности, а с уже предвзятым мнением насчет как каждого отдельно взятого участника, так и самой идеи в целом. Конечно, память обо всем этом необходима, но нагромождать статью пространными отступлениями, не имеющими непосредственно к сюжету никакого отношения, нелепо. Обилие этого мусора распыляет то немногое, что есть по поводу спектакля. Но только по поводу, а не о нем. Автор боится дотрагиваться до содержательных планов, объяснений смыслов явлений и фраз, концепции спектакля, ограничиваясь бледными рассуждениями (совсем чуть-чуть) о взаимоотношениях персонажей и вовремя спохватываясь – это лишь предположение. Берется наилегчайшая категория веса – пьеса вторична, драматургия и режиссура невнятны, стало быть – стоит ли вообще про это. Так и быть, поговорим, но забыть читателям, что это явно недостойно высоких слов, да и элементарно серьезного отношения, автор не дает на протяжении всей статьи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189