О
Возле таблички сидел Краб и плакал навзрыд.
— Что с тобой? Почему ты плачешь? — с участием спросил у Краба Пётр.
Краб удивлённо посмотрел на Петра:
— Ты серьёзно хочешь это знать? — и продолжал плакать.
— Хочу, — кивнул головой Пётр.
Краб недоверчиво посмотрел на мальчика:
— Я плачу вот уже триста тридцать три тысячи лет, и ещё никто никогда не спрашивал меня, почему я плачу, — и слёзы катились из его глаз и стекали по песку в море.
— Но я серьёзно тебя спрашиваю. Краб горестно развёл клешнями:
— Но я не понимаю тебя. Зачем ты спрашиваешь?
— А может быть, я смогу тебе помочь?
— В чём помочь? — удивился Краб и начал понемногу успокаиваться.
— Чтобы ты больше не плакал.
— А допустим, я хочу плакать.
— Допустим, что ты не хочешь.
— А я как раз сейчас хочу плакать, — упрямо возражал Краб.
— Но ведь никто не может хотеть плакать ни с того ни с сего, — возразил Пётр.
— Я плачу с того и с сего, — похвастался Краб.
— Но ведь ты плачешь так триста тридцать три тысячи лет? Не слишком ли это долго? Вся вода вокруг, наверное, уже стала пересоленной.
— Что правда, то правда! — загордился Краб.
— Ну и хватит, — предложил ему Пётр. Но Краб уже снова пустил слезу:
— А если я не могу?
— Почему ты не можешь?
— Потому что я должен плакать.
— А почему должен?
— Потому что я очень несчастный.
— А почему ты несчастный?
— Потому... потому… — Краб вдруг запнулся. — Знаешь, я уже за эти годы забыл, почему я несчастный. Но я действительно несчастный — и ещё как!
— У тебя что-нибудь болит?
— Болит.
— Что?
— Глаза — от слёз.
— Так не реви, — сказал Пётр. — И не будешь несчастным.
— Но как же это сделать? — растерянно спросил Краб. Пётр вспомнил о своих музыкальных часах.
— Знаешь что? — улыбнулся он Крабу. — Я дам тебе часы.
— Зачем? У меня есть песочные.
— Ты только послушай.
Пётр завёл часы, и они начали играть красивую песенку. Краб немножко послушал, потом сам стал напевать мелодию и наконец чуть ли не пустился в пляс.
— Послушай, — обратился он к Петру, — ты насовсем мне их даёшь?
— Они твои, — просто сказал Пётр.
— Очень мило с твоей стороны, — сказал растроганный Краб. — А что дать тебе взамен?
— Мне ничего не нужно.
— Серьёзно?
— Серьёзно.
Краб осмотрелся вокруг:
— У меня здесь вообще-то ничего нет. Только песочные часы. И табличка с буквой О. Хочешь букву О?
— А на что она годится?
— Это очень хорошая буква, — похвалился Краб. — Её можно повесить на шею и стать невидимым. Если тебе надо стать невидимым, я могу тебе дать это О.
— Если оно тебе не нужно... Краб подпрыгнул от радости:
— Возьми, конечно.
— А вдруг придёт Чёрная дама и спросит, где буква?
— Пустяки, — махнул Краб клешнёй, — я скажу, что она растворилась в соли. Чёрная дама всё время требует, чтобы я охранял. Как будто сюда кто-нибудь может пробраться мимо китов, Лиловой лилии, Огнеуса и Снеговика? Ведь сюда никогда не попадёт тот, кому здесь не следует быть. Тебе здесь следует быть, правда?
— Ещё бы! — засмеялся Пётр. — Но лучше не говори обо мне с Чёрной дамой, хорошо?
— И придёт же тебе в голову! — рассердился Краб. — Разве я могу вставить хоть слово? Говорит всё время она. А я лишь тихонько плачу.
— Ну, мне пора, — поднялся Пётр. — Мне надо сегодня попасть ещё на следующий остров.
— К Осьминогу?
— Да, — кивнул Пётр небрежно.
— Ага. А может быть, тебе ещё что-нибудь дать? Ну, хотя бы песочные часы?
— Нет, спасибо, — отказался Пётр. — Постой! Я вот что подумал: а что, если бы кто-нибудь имел три золотых волоса Златовласки и три серебряных волоса Сребровласки...
— Глупости, — прервал его Краб. — Их не может иметь никто. Огнеус и Снеговик никогда бы их не отдали.
— Подожди, — успокоил его Пётр. — Я спрашиваю: если бы...
— Если бы... — засмеялся Краб. — Вот шутник. Если бы да кабы во рту выросли грибы…
— Что?
Краб чуть не валился от смеха:
— В том-то и всё дело, что был бы не рот, а целый огород.
Пётр из вежливости улыбнулся, но потом снова вернулся к своему вопросу:
— Так что бы было, если бы кто-нибудь имел все шесть волосков?
— Не задавай глупых вопросов, — обиделся Краб. — Ведь это знает каждый крабёнок ещё в первом классе: он смог бы сорвать три банана.
— Каким образом?
— Не притворяйся, что не знаешь. Ты просто хочешь меня испытать, правда?
— Гм!.. — неопределённо промычал Пётр.
— Так я и знал. Но чтобы ты не мог сказать, что я не знаю, я отвечу тебе: к одному концу банана надо привязать золотой волосок, к другому — серебряный и этими волосками сорвать банан.
— А почему его нельзя сорвать просто так? Крабу стало смешно до слёз.
— Вот хитрец! Разве можно сорвать три банана просто так?
— Правильно, — ответил Пётр, лишь бы что-нибудь сказать, но он уже начинал понимать. Одно только не было ему ясно, почему Чёрная дама сама не воспользуется золотыми и серебряными волосками. Он спросил об этом Краба.
— Ты не знаешь? — удивился Краб.
— Я тогда отсутствовал на уроке, — отговорился Пётр.
— Это абсолютно ясно. Чёрная дама не смеет коснуться волос: она обожглась бы. Так устроил Господин в чёрной шляпе.
— Теперь понятно, — улыбнулся мальчик. — Ну, я пошёл. Пусть тебе верно служат мои часы.
— Спасибо. До свидания, — помахал Краб клешнёй. — И передай привет Осьминогу.
Осьминог и арифметика
Пётр встал на самокат и прошептал:
Сегодня придётся, дружок, нам с тобой
До острова Т пронестись над водой.
И сразу очутился на острове с надписью:
Т
Или, может быть, вы думаете, что этот остров должен называться иначе?
Он едва не наткнулся на Осьминога, который с достоинством восседал на скамейке из морской травы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40