Его спутанные волосы были подпалены, нос испачкан сажей, а настроение у него было премерзкое. Завидев такое, Гэйлон почел за благо вести себя потише и отложить на потом вопросы, которые у него накопились за время чтения «Книги Камней». Прошло еще два дня, и маг то загадочно исчезал, то снова появлялся в самые неподходящие моменты. По ночам Гэйлон часто слышал лязг и грохот, доносившейся из глубины замка.
С разрешения Сезрана Гэйлон принес «Книгу Камней» в комнату Дэрина и читал ее за столом у очага. Впервые за сравнительно долгий промежуток времени мальчик чувствовал себя почти счастливым. Да и Дэрин перестал постоянно жаловаться и ворчать по пустякам. Он даже позволял Гэйлону разминать и разрабатывать неподвижные конечности, а его речь с каждым днем становилась все яснее и разборчивей, хотя он по-прежнему немного заикался, когда уставал или удивлялся чему-то. Герцог все так же был подвержен приступам черной меланхолии, но Гэйлон уже научился распознавать признаки надвигающейся депрессии. В эти моменты он хватал лютню и принимался распевать веселые песенки и куплеты, которым его когда-то научил герцог. Это никогда не подводило его, и всякий раз мальчику удавалось вызвать на губах герцога дурацкую улыбку.
В тот день Гэйлон, как всегда, сидел за столом и корпел над книгой, расшифровывая рунические письмена и занося перевод острым стилом на глиняную табличку. Сезран не позволял ему вести записи на бумаге или на пергаменте. Когда Гэйлон заучивал текст, он смачивал глину водой и стирал все написанное. Дэрин откинулся на подушку и уснул.
Его внимание привлекла какая-то возня. Он оторвался от чтения и приподнял голову. Тихий звук, напоминающий отдаленный раскат грома, повторился, затем еще раз, но ближе и громче. Дэрин вздрогнул и проснулся.
— Что? — спросил он в тревоге.
Гэйлон встал из-за стола. Гром грохотал все громче, и к нему добавился какой-то визг, столь тонкий и пронзительный, что у принца заныли зубы. Стены, пол, вся мебель задрожали, и Гэйлон успел подумать, что больше он не выдержит, но адская какофония внезапно прекратилась. Настала полная тишина. Гэйлон и Дэрин переглянулись и уставились на медленно открывающуюся дверь. На пороге возник Сезран. Он толкал перед собой кресло на колесах. Металлические колеса жалобно скрипели во время движения.
— Чт-то это? — спросил Дэрин, когда вновь стало тихо.
— Средство передвижения для калек, — нелюбезно объяснил Сезран. Его глаза налились кровью, а волосы в диком беспорядке торчали во все стороны.
— Довольно шумное приспособление, — констатировал очевидное Гэйлон.
Сезран ощерился на него.
— Обода необходимо обтянуть кожей, а втулки набить свиным салом. Ты этим и займешься. Пойди-ка сюда, мальчик.
Гэйлон шагнул вперед, и маг протянул к нему руку. На ладони его лежал расправленный шелковый платок.
— Дай сюда свой Камень! — приказал он.
Гэйлон долго и непонимающе глядел на Сезрана, так что маг нетерпеливо помахал платком прямо перед его носом.
— Клади его сюда.
Гэйлон испуганно повернулся к Дэрину, но герцог молча и без всякого выражения смотрел на них.
— Зачем? — слабо спросил принц.
Сезран фыркнул.
— И ты что думаешь, я собираюсь похитить у тебя твой булыжник? Он должен быть оправлен, и время для этого пришло, Гэйлон Рейссон. Нельзя вечно носить Камень в кулаке. А теперь клади Камень в платок.
Гэйлон неохотно подчинился и теперь смотрел, как маг тщательно заворачивает его драгоценность в платок и опускает в мешочек на поясе. Не проронив больше ни слова, маг вышел. Гэйлон долго стоял молча возле стола и смотрел на закрывшуюся дверь.
— Гэйлон?
Мальчик повернулся к кровати, и Дэрин увидел на его щеках мокрые дорожки слез.
— Иди ко мне, — ласково сказал герцог. Гэйлон подошел к кровати герцога и тот добавил:
— Ты? н-не должен? беспокоиться.
— Я и не беспокоюсь, — шепнул мальчик. — Это что-то другое.
И тут Дэрин понял, что на лице Гэйлона была не тревога, а самые настоящие горе и сострадание.
— Ох, Дэрин, я чувствую себя так, словно у меня отняли зрение, словно я потерял осязание и слух. Мне кажется, что у меня вырвали сердце или отняли легкие! — Он продолжал плакать, крепко сжав покалеченную руку герцога. — Так вот что ты пережил, Дэрин! Я даже не думал? Я не понимал, как это — потерять свой Камень, как ты потерял свой!
Дэрин почувствовал в желудке тугой комок и закрыл глаза. Да. Именно так себя и чувствуешь. Без Камня ты выпотрошен, жив только наполовину, но Гэйлон никогда не должен был этого узнать. И Дэрин сказал:
— Нет, Гэйлон, со мной было не так, как с тобой. Я? никогда не был настроен в унисон со своим Камнем, как ты? Н-не д-думай, что я страдаю? — И герцог, насколько смог, заставил самого себя поверить в это.
***
В самой глубокой из келий Сьюардского замка Сезран с нетерпением ждал, пока плавильная печь наберет необходимую температуру. Местный уголь был слишком рыхлым и горел довольно слабо и плохо, и с ним было трудно работать. Когда наконец печь раскалилась, маг при помощи щипцов вытащил из тиглей небольшой ковшик с расплавленным золотом. Высыпав в жидкий металл необходимые добавки, он некоторое время наблюдал за тем, как окисляются и сгорают примеси. Даже в этом примитивном мире, где никто пока не слыхал о развитых технологиях, бывших привычными в родной земле Сезрана, он научился обходиться тем, что было под руками.
Пока золото остывало, Сезран вынул Камень из кожаного кошелька на поясе и положил его на рабочий стол. Колдовские Камни были редким, но вполне естественным явлением в этом мире, представляя собой кристаллическую структуру с зачаточным самосознанием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125