Стоя в темной ризнице, Константин дождался, когда последняя дверь базилики Лиантаара будет заперта на ночь, а затем вышел в боковой неф и медленно направился к лестнице, ведущей к алтарю.Свет звезд проникал сквозь окна храма, заливая алтарь мерцающим светом. Поднимавшемуся по серебристым ступеням Константину вдруг показалось, что он сейчас устремится в небеса вместе с потоками лунного света.Благословенный храм, оплот погибшей звезды, упавшей многие тысячи лет назад, был одним из немногих мест на свете, где он ощущал умиротворение. Что-то в сиянии эфира напоминало ему удивительное прибежище для тех, кто устал от безрадостного существования, царство между миром жизни и миром смерти, где закончился он прежний и начался он нынешний.Рожденный от неизвестной матери намерьенки, чье лицо он помнил до сих пор, хотя они были рядом всего несколько мгновений, и демона, Константин вырос среди насилия и крови. Он был гладиатором на аренах Сорболда, безжалостной машиной для убийства. Так продолжалось до тех пор, пока он не был спасен и отправлен в царство, о котором теперь часто вспоминал, в место дивных снов, известное также как владения лорда и леди Роуэн и находящееся за Покровом Гоэн, это в переводе с древненамерьенского языка означает «радость». Лорд и леди Роуэн, воплощения исцеляющего сна и тихой смерти, многому его научили, ибо время в их царстве текло совсем не так, как в материальном мире. Константин отсутствовал всего несколько месяцев, но успел прожить за Покровом Гоэн целую жизнь. Он учился, набирался мудрости и со временем понял, что позор его рождения на самом деле не пятно унижения, а знак избранности. И он решил стать достойным этого знака, а затем его мысли подтвердили и Весы, выбрав его Патриархом.Сейчас же ужасная ирония его жизни вызвала у него приступ тошноты. Он вспоминал слова, которые сказал королям намерьенов и фирболгов, услышав об избрании Талквиста императором.«Вы принесли мне ужасные новости».«Почему? — поинтересовался король болгов — Объясните нам — почему?»Ответ прозвучал из самых черных глубин его памяти.«Талквист только называется купцом. Он торговец рабами, к тому же один из самых жадных и жестоких, более того, он является тайной главой целого флота пиратских кораблей, которые торгуют живым товаром, продают здоровых людей на шахты, на арены, а остальных используют в качестве сырья для производства самых разных товаров, например свечей. Их делают из стариков, а из младенцев — костяную муку. Тысячи людей погибли на аренах Сорболда, невозможно сосчитать, сколько еще встретили свой конец на шахтах, соляных копях и на дне океана. Талквист чудовище с улыбкой благородного человека и прекрасными манерами — самое настоящее чудовище».«Однако Весы выбрали его, — настаивал на своем король намерьенов. — Я сам видел».Поднявшись на последнюю ступеньку, Константин подумал о неприкрытом недоверии, появившемся в глазах короля болгов, прошлая жизнь которого, несомненно, имела много общего с жизнью Константина.«Почему вы ничего не сказали перед тем, как уехать? — удивленно спросил Акмед. — Если вы знали, что такое возможно, почему не вмещались?»Платиновые полосы, которыми был прочерчен алтарь, ослепительно сияли. И в сознании Константина прозвучал его ответ, а к горлу вновь подкатила тошнота.«Потому что не в моей власти выступать против Весов. Ведь именно они выбрали меня Патриархом. Как же я могу утверждать, будто они ошиблись? В этом случае возникнет парадоксальная ситуация. Кроме того, я не могу открыть тайну своего прошлого и поведать всем, что выступал на арене, поскольку о царстве Роуэнов никто не должен знать. И наконец, Талквист был не единственным из претендентов, на чьих руках кровь других людей. Если бы я выступал против каждого, кого считаю недостойным занять императорский трон, Сорболд остался бы без правителя».«И потому, что я трус, — подумал он теперь. — Я не хотел думать о том, что обязательно произойдет».Он склонил голову перед алтарем, а потом опустился перед ним на колени. Древняя реликвия, представлявшая собой большую каменную плиту, единственным украшением которой служили естественные прожилки чистой платины, помогала всем молитвам верующих свободно войти в его сознание, а затем через Шпиль подняться к ногам Создателя. Магия алтаря базилики эфира коснулась его своим невидимым крылом.«Я буду молиться о том, чтобы Талквист изменился, ведь смог же я стать другим человеком за Покровом Гоэн. Возможно, его решение отложить коронацию на целый год и затем пройти еще одно Взвешивание — хороший знак».Акмед посмотрел ему в глаза, и Константин прочел в них понимание.«Сомневаюсь. Мой личный опыт подсказывает, что люди, которые стремятся к власти и получают удовольствие, проливая чужую кровь, становятся еще более жестокими и беспринципными, когда эту власть получают. Вы мне представляетесь единственным исключением из этого правила».Константин дрожащими руками коснулся алтаря.Он пытался прекратить мысленное самобичевание, заставить себя не думать о посторонних в этот момент вещах, но у него ничего не получалось.«Какой же ты глупец. Если бы ты тогда выступил вперед и сказал, что на Весы оказали магическое воздействие, удалось бы избежать гибели половины мира, которая теперь стала практически неизбежной. И эта кровь вновь будет на твоих руках».Он подумал о Терреанфоре, одном из последних мест в этом мире, где еще сохранился Живой Камень, и об огромной силе, сосредоточенной там. Из всех стихий лишь земля обладает таким непререкаемым могуществом — остальные стихии слишком эфемерны, а посему не оказывают непосредственного влияния на жизни людей:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134