В Поднебесной тем временем было уже неспокойно, жизнь утратила прежний порядок, и каждый человек чувствовал себя в опасности. Состояние Ван Липина все видели, но не поражались и старались не обращать внимания. Когда о самом себе позаботиться не можешь, лучше поменьше знать о чужих делах.
Ван Липин бродил по округе, иногда садился у края дороги или около чужого дома и плакал, плакал очень жалостно, горестно. Возвратившись домой, больше молчал, спросят его о чем-то – – отвечал невнятно, трудно было понять.
Однажды мать послала его купить масла. Он вышел на улицу, сел в подошедший автобус, а билета не купил. Видя его одежду и необычное выражение лица, кондуктор не стал к нему приставать. Неизвестно, сколько кругов проехал он на автобусе, но вернулся опять к той же остановке, к магазину около дома, где продавали масло. Перед магазином выстроилась длинная очередь желающих выкупить то небольшое количество масла, которое тогда выдавали. А он и очереди как будто не видит, идет прямо вперед и говорит, что ему нужно масло. Задние ждали уже давно, и некоторые разнервничались, стали с ним ругаться. Подошел наблюдавший за порядком патрульный с ружьем, хотел его забрать, а он воспротивился. Патрульный пригрозил ружьем. но он еще больше распалился, отставил в сторону бутылку из-под масла и, обнажив грудь, закричал: «Стреляй! Прямо сюда стреляй! Что умереть, что не умереть – все равно!»
Видя такое, люди больше уже с ним не спорили, дали купить масла, лишь бы скорее убрался во избежание неприятностей. Неизвестно, где он еще бродил, но когда вернулся домой, масла с ним не было, и куда оно подевалось, сказать не мог. Посылать его с поручениями перестали.
Очень обеспокоенная из-за сыночка, мать пошла к «почтенным докторам» узнать о причине и попросить, чтобы они еще раз его полечили. Чжан Хэдао с улыбкой ей сказал: «С твоим сынком все в порядке, он не болен. Но разве выходят бессмертные духи из нормальных людей? Этого ребенка ждет великая судьба. Ты успокойся, все будет хорошо». Матушка Ван поверила его словам и предоставила Липина самому себе.
Что было удивительно, так это то, что где бы Ван Липин ни бродил, каждый день в точно назначенное время он появлялся в жилище трех стариков. Старики требовали, чтобы он ежедневно ставил курительные свечки к табличке души «Ван Юншэна» и земно кланялся, прося «Ван Юншэна» охранять его и помогать ему. Ван Липин не очень понимал, зачем надо кланяться самому себе и у самого себя просить защиты и помощи, и кто он, в конце концов такой –мертвец или еще жив. Человек Дао Великой Пустоты, зная о таком недоумении, разъяснил: «Ты живой труп, то есть и жив и мертв одновременно. Ты сейчас отличаешься от обычных живых людей, и тебе сейчас в этом бренном мире нужна только чашка риса, а все остальное – лишнее, понял?»
Несмотря на это предупреждение, он продолжал свои безрассудства, так что Учителю приходилось терпеливо его наставлять. «Существуют Три Мира. Одни люди после смерти идут в Нижний Мир, другие – в Верхний. Верхний мир в тысячу раз лучше Нижнего. Хочешь в Верхний Мир, так надо прилагать упорство и старание, снова и снова работать над собой, совершенствоваться в выплавлении себя. Позже ты сам сможешь все это понять».
И хотя Ван Липин был не в силах отделаться от скрытой печали, он все-таки продолжал по повелению стариков ежедневно исполнять церемонии и делал это неукоснительно.
Однажды, когда Ван Липин завершил воскурение свеч перед табличкой своей души, Дед-Учитель приказал ему сесть и рассказал историю, как патриарх Чунъян совершенствовался в Дао. Он хотел поддержать Ван Липина.
Вот что Ван Липин услышал: «Когда патриарху Чунъяну– Двойному Солнцу исполнилось сорок восемь лет, он был посвящен в монахи патриархом Чуньяном – Чистым Солнцем, а на следующий год опять встретился с этим истинным небожителем, который научил его пяти тайным заклинаниям. И с этого времени со всей искренностью занимался совершенствованием в выплавлении. Еще через год в деревне Наньшицунь в уезде Чжуннань он вырыл могилу, насыпал курган высотой в несколько локтей и на нем установил стелу с надписью „Табличка души Ван-гуна“. Глубиной могила была больше трех метров. И он жил в ней два с лишним года. Патриарх Чунъян сам написал несколько строф в жанре „цы“, где все это описано. Там есть такие слова:

Ван Чжэчэн, живой мертвец,
Ты с одним концом «мирил» другой конец,
Имя взял «Двойное Солнце»,
Прозван же «Могильный Червь».
Жил заботой об одном –
Душе по смерти тела нужен новый дом,
За корыстью не гонялся,
Мудрость отрешения передать хотел.
Труп живой, а, труп живой,
Смерть при жизни может дать покой,
Ты от суеты мирской
Отделен могильной тишиной.
Словно труп, в щели могилы
Один бездельник глупый обитает,
«Сердца Истинность» питает,
А зачем – того никто не знает.
Кто расчистит Дао-Путь,
Ляжет ровный Путь тому под ноги,
Так озарит луна дорогу,
Тому, кто разгонит стаи туч.
Может, потому, в грязи зарытый,
Ношу недеянья живой труп таскает,
Что луна, от мира скрытая,
Свежий ветер вызывает.

Смысл стихов патриарха Чунъяна очень глубок, эти стихи просветляют. Ты сейчас сам живой мертвец и должен понять, что имел в виду патриарх».
И вправду, от поучения Деда у Ван Липина произошло просветление. Он поклонился наставникам, благодаря их за милосердие в своем перевоспитании, и снова повторил слова клятвы – всем сердцем стремиться к Дао и крепить свою волю, чтобы она была неизменной.
У Ван Липина началась совершенно новая жизнь.Он продолжал восхождение.

Глава седьмая
С головой в самосовершенствовании

Шестым этапом продвижения Ван Липина в области изучения Дао было «самосовершенствование».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133