Это всего лишь возможность оставить о себе добрую память. И следовательно…
– Понял, – не совсем вежливо, но в достаточной степени угрюмо перебил Серега вошедшую в агитационный раж баронессу. – Значит, буду сидеть и ждать. Раз жизнь ничто, а дырявая память потомков все…
– Ну, во-первых, не буду ждать, а будем ждать, – ласково пожурила его Клотильда. – Куда вы без меня? То есть, ваше сиятельство, я хотела сказать: как я без вас? А во-вторых, засядем здесь только к вечеру, как раз перед заходом светила – раньше ЭТО, судя по словам нашего баронишки, появиться никак не может.
– С чего так? – буркнул Серега. – Света дневного, что ли, боится? Так тут и днем темно, как у… как у любого нормального человека в заднице.
– В заднице у холопа, вы хотели сказать, – просветила его леди Клотильда. – Всякому известно и понятно, что к истинно благородным людям слова эти относимы никак быть не могут.
– Ну да, – ехидно заметил Серега, – у истинно благородных и задние части тела по-другому устроены. Аж светятся…
Они задернули за собой кожаный полог так тщательно, словно он мог служить преградой между ними и тем неведомым, что оставалось сейчас позади, в колодце. Прошли мимо барона, жалкого, несчастного, уже ничем не напоминающего того лощеного мерзавца, каким он выглядел прежде. Вышли. Леди Клотильда достала откуда-то сверху тяжелый булыжник навесного замка, продела скобу в ушки, со скрежетом и до упора прокрутила в скважине ключ. Ключ сунула себе за пазуху.
– На всякий случай, – пояснила она Сереге, – мало ли что… А так до вечера мне будет спокойнее.
Они вернулись по коридору в пиршественную залу. Бывшие баронские, а теперь, надо полагать, уже его, Серегины гости, успели к этому времени покончить со своим поздним ужином. Или с ранним завтраком? Но расходиться никто не спешил, все сидели за пустыми столами, прибранными проворной челядью. Негромко переговаривались. При их появлении все разом обернулись. Серега вместе с леди Клотильдой, к своему смущению, неожиданно очутился в перекрестье множества взглядов. Самых разных взглядов – от насмешливо-любопытных до откровенно-вопрошающих и тяжелых. Но открытой, ярой враждебности во взгляде Серега ни у кого не заметил. К своему облегчению. Похоже, барон здесь так-таки никому и не успел внушить непреодолимой симпатии к себе. За всю свою не такую уж и короткую жизнь.
Клоти, не отходя далеко от той дверки, из которой они только что вышли, перекинула ногу через ближайшую скамью, уселась за пустой стол.
– Есть в этом замке еда и вино?!
На звук жизнерадостного рева, спотыкаясь от усердия, явились слуги, кланяясь, протерли тряпкой и без того чистый стол, хором вопросили:
– Что будет угодно милорду и миледи?
– Поесть, – распорядилась Клоти. – Что-нибудь не слишком тяжелое – кабанчика там или просто свинку… Но не моложе чем годовалую! А то и так бают, чтo, дескать, леди Клотильда Персивальская дитев жрет. Матери деток пугают – мол, придет страшная баронесса Клоти и съест тебя, если не будешь мамку слушаться…
– Как врут-то люди, – лицемерно посочувствовал Серега, садясь рядом, – про столь добрую и кроткую особу, которая и мухи не обидит!
– Зазря – не обижу, – наставительно подняла указательный палец Клотильда. А затем нацелила его на Серегу, – а за глупые речи – непременно. И к мясу чтоб мне было вино! Сэр Сериога, будь другом, распорядись уж в своем замке. Я ж теперь… в гостях у тебя вроде бы.
– Вина леди! – на пробу решил рявкнуть сэр Сериога. Слуги, невесть откуда понавылезшие и стоявшие до этого перед ними дружной кучкой с открытыми от любопытства ртами, тут же кинулись врассыпную. – А мне воды! И еды!
Стол мгновенно оказался заставлен едой. И кувшинами с вином. Пожилой слуга, кидая на Серегу возмущенные взгляды, на серебряном подносике принес и с дрожью водрузил на столешницу стакан с прозрачной ледяной водой. Прижал освободившийся поднос к себе и с ужасом посмотрел на Серегу.
– Что?! – несколько смущенно рыкнул сэр Сериога, которому стало уж как-то совсем не по себе от множества взглядов, обращенных на него. – Чего смотрим?
Слуга испарился. За него задумчиво ответила леди Клотильда:
– Считается, что благородным господам утолять жажду водой не положено… Сие по чину лишь простолюдинам. Да еще скотине.
– Благородство, – царственно ответствовал герцог Де Лабри, – должно содержаться не в том, что пьют. А в том, кто пьет.
– И то верно, твое сиясьтво. Хорошо говоришь… иногда. Вот бы тебе еще и драться так хорошо уметь, как ты говорить навострился.
Сбоку за накрытый стол садился оборотень.
– А, милорд в лисьей шкуре! – довольно дружелюбно промычала с набитым ртом леди Клотильда и помахала в воздухе костью с лохмами мяса, носившими на себе следы ее крепких зубов. – Как же, как же, присоединяйтесь. Что мне в вас нравится – так это то, что после каждого вашего спасения судьба нам непременно посылает добрый стол. Правда, не знаю, как завтра будет – сегодня вы почему-то в драку не полезли, берегли шкурку-то…
– Не знаю, будет ли нам завтра стол, коли сегодня он – под стол! – сымпровизировал в отместку разобиженный до глубины души Серега и взял с блюда здоровый ломоть окорока.
– Дурные стишки, – отреагировал оборотень, тоже как ни в чем не бывало берясь за копченую свинину. – Вижу, что с виршами дела у вас обстоят так же, как и с воинским искусством, – плохо. Очень плохо, А между тем сегодня ночью…
– А откуда оборотень знает, что должно быть… будет сегодня ночью? – негромко поинтересовался Серега и увел из-под носа у оборотня последний кусок хлеба. Впрочем, слуги тотчас же принесли новое блюдо, даже не блюдо – целый поднос с крупно нарезанными ломтями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106