Следовало бы перед визуальной встречей хоть как-то замаскировать своё "красивое" лицо, но Варвара с каким-то садистским наслаждением решила предстать перед Катериной Петровной во всей своей красе.
Хулиганский облик Варвары ничуть не удивил и не смутил соседку.
- Ишь ты! Небось под машину попала?
- В этом роде...
- Ну, попей козьего молочка, оно от всего полезно. Говорят, что и от рака помогает.
Она поставила кувшин на столик, спросила озабоченно.
- Небось у тебя и тело побитое, да?
- Да.
- Ну, тогда я сейчас скажу Кольке, чтоб он баньку истопил пожарче. А потом у меня всякие мази есть, сама делала. Отпаришься, на ночь компрессы сделаешь и утром будешь, новенькая, как буханка с конвейера.
Странное сравнение Варвара поняла, когда вспомнила, что в давней юности Катерина работала на хлебо-комбинате.
- А от твоих мазей ещё хуже не станет?
- Что ты! Ими ещё моя бабка людей пользовала. Как меня бывало покойный муж излупит, что не встать не лечь, так я сразу в баньку и бабкиными мазями! А что твоих девчонок из охраны уже нет? Или выходные?
По небрежности вопроса Варвара поняла, что Екатерина Петровна начинает выходить на основную задачу своего визита.
- Нет. Я от них отказалась.
Катерина Петровна и не скрывала своих забот:
- Так тогда это... Мы с тобой уже говорили... Может возьмешь моего Кольку к себе сторожем? На осень и зиму?
Варвара напрягла память, вспомнила давний разговор, спросила.
- Когда он из тюрьмы-то вышел?
- Да на той неделе. Он же не в тюрьме, в исправительном лагере сидел. Он парень справный, ты не сомневайся. Работящий и тихий Он за друга своего кару понес.
- Ты говорила, что девчонку защищал.
- Так это тогда было, когда я тебя ещё не знала, не могла тебе верить. Нет, он чужую вину на себя принял.
- Зачем?
- Да у дружка его получилась бы вторая судимость. Это так как-то называется Редицив...
- Рецидив.
- Во-во! С этой штукой дружок бы много получил. Вот Колька вместо него и пошел.
- Ближе к зиме посмотрим. - ответила Варвара. - Но лучше бы он на работу устраивался нормальную. Молодой парень в сторожах, это...
- Да где ж её, работу, сейчас у нас сыщешь?! - удивилась Катерина Петровна. - Если бы была, разве бы я просила? Можно конечно в Москву ездить, да уж больно муторно. Ты попей, попей молочка, пока теплое.
Пришлось пить. От коровьего молока оно отличалось мало, казалось чуть кисловатым или сладковатым, Варвара не разобрала.
Екатерина Петровна выглядела смущенной и когда Варвара поставила кувшин на стол, сказала неуверенно - Ну уж коль стала нищей, так нужно клянчить до конца... У тебя подворье-то совсем в захудание пришло. Всё травой заросло. Яблони прочистить надо от сушняка. И малину. Она у тебя дикая, но от того полезней для организма, в ней всяких витаминов больше.
Дело было очевидным и как захирение хозяйства, так и витамины дикой малины здесь были не при чем.
- Хорошо, Катерина. - остановила её Варвара - Пусть твой Колька займется садовыми работами. Об оплате договоримся потом, я сегодня и думать не о чем не могу.
Соседка откровенно обрадовалась.
- Вот и дельно! А много он не запросит! Лишь бы чем занят был! А банька вмиг будет готова!
Отказаться Варвара не успела, и очень скоро оказалась в маленькой, темной парилке, раскаленной до невозможности, темной и духовитой - свет проникал только через очень маленькое окошко с двойным остеклением. Никакого шика столичных саун здесь не было, но натуральный накал каменки от березовых дров, а не электрических спиралей, давал жар томный и разнеживающий.
Когда Варвара прогрелась на верхнем полке до того, что казалось жар дошел до костей, в парилку явилась Катерина с двумя вениками в руках:
- Ну хошь визжи, хошь маму зови, а обработаю я тебя старой крапивой!
- Чем?!
- Крапивой из оврага я веники удобрила. Сейчас для тебя это в самый раз!
От первого хлопка веника по спине Варвара взвыла и поползла на животе с полки, но Катерина удержала её за ноги и принялась мягко хлестать по спине, груди, лицу и рукам.
Где-то через минуту жгучая боль стала приятной, Варвара прекратила сопротивление, уверенная, что живой ей отсюда не выбраться.
В предбанник она вышла шатаясь, и ей тут же было велено окунуть лицо в тазик с какой-то бурой, густой жидкостью исключительной вонючести, которая ничего не напоминала, кроме протухшего навоза. Этим же мерзким средством соседка вымазала всё тело Варвары, уложила её на ватное одеяло и они покурили, вяло беседуя "за жизнь". Основной проблемой в этой жизни был Колька, которого было решено женить. Чтобы остепенился и вошел в семейный, мужской разум.
Потом с тела Варвары теплой водой смыли отвратительную мазь, а на лице так и оставили, только всю голову умотали полотенцем, оставив свободными лишь глаза и рот.
- Шкура барана у тебя есть? - спросила Катерина.
- Откуда?
- Я тебе принесу. Под бараном спать будешь.
Час сна "под бараном" - большим и тяжелым одеялом из двух сшитых шкур, оказался без сновидений и глубоким как смерть. По пробуждению Варвара несколько минут не могла ничего ни понять, ни вспомнить. "Баран" давил так, словно она попала под гидравлический пресс. Все тело истекало потом и Варвара даже не чувствовал ни рук, ни ног, будто их и не было.
- Иди домой. - сказала Катерина. - Ополоснись под душем, выпей водочки и проспись до утра.
Постанывая и поругиваясь, она добралась до дома и встала под душ.
Не вытираясь, мокрая, вернулась в спальню и безнадежно глянула на себя в зеркало.
Вот так! Страдания стоили результата! Если спина и грудь теперь приобрели сплошной и ровный голубоватый цвет брусчатки Красной площади, то лицо было естественных, цветущих оттенков, почти без ссадин, синяков и опухлостей!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102