- Кравцов на "Водоканале" слесарем, по аварийному ремонту. Но дисциплины там никакой, и никто толком не знает, когда он был на работе, когда не был. Кажется, вообще оформился там только для того, чтобы не привлекать к себе нашего внимания. А шестнадцатого ни с того ни с сего взял расчет. Что касается Самсонова, то сейчас уточняем, работал ли... Его видели в мастерской "Водоканала". Он приходил в гости к Кравцову. Есть данные, что они там делали себе ножи.
- Обыск произвели?
- Да, товарищ подполковник. И это - самое главное. На чердаке дома обнаружено две пары обуви. Одна - резиновые сапоги сорок четвертого размера, на которых своеобразный узор и стертость подошвы и каблуков полностью совпадают с рисунком следов у забора и во дворе Иллеш. Вторая пара - китайские кеды, те самые. Вот оно как! Бросили они свою обувь. А в кладовке валялся пиджак зеленого цвета с бурыми пятнами, очень похожими на засохшую кровь. Все эти вещи передали экспертам.
- Что ж, Василий Иванович, объявим розыск? Всесоюзный. Как думаете?
- Так же, как вы. Овчинка выделки стоит.
- Хорошо. Только надо с товарищами посоветоваться. Давайте решим это завтра утром на оперативном совещании. А перед совещанием обсудим вдвоем то новенькое, что, возможно, появится за ночь. Я буду в милиции к семи.
Они попрощались, и Коваль вернулся к столу. Прочитав на листке написанное им слово "Ограбление", он вывел чуть ниже: "Кравцов и Самсонов". Потом зачеркнул и написал: "Длинный и Клоун". Он обозначил именно клички, а не фамилии, потому что они точнее характеризовали этих людей, а кроме того, своей экзотичностью пробуждали фантазию и давали возможность легче представить себе противника.
И, чего греха таить, так было просто-напросто интереснее. А это тоже имело значение для солидного, седого подполковника Коваля, человека целеустремленного и строгого, но в душе оставшегося (в этом он и себе самому никогда не признался бы) юнцом, влюбленным в тайны и приключения. Несмотря на то, что они усложняли его жизнь. Это помогало ему искренне считать свою бесконечно сложную и трудную работу любимым делом, которое не только притягивает как магнит, но и гипнотизирует.
Коваль поудобнее устроился в кресле и с головою ушел в свою схему.
Шло время. Постепенно лист бумаги покрывался черными и цветными пометками и надписями, жирными вопросительными и восклицательными знаками, рамками и стрелками.
Наконец определились колонки. И получилось так:
О Г Р А Б Л Е Н И Е
Д л и н н ы й и К л о у н
------------------------------------------------------------------------
- | + | ? ------------------------------------------------------------------------ 1. Через забор перелезли двое. | 1. Нет прямых | 1. Кому принадлежат
| доказательств. | китайские кеды? 2. Неожиданный отъезд в день | | 2. 44-й размер
после убийства (показание | | резиновых сапог
кассира; два билета до | | (следы). Сапоги
Киева; показания хозяйки | | Длинного?
квартиры). | | 3. Две судимости Длинного. | | 4. Неизвестный источник | |
существования (Длинный и | |
Клоун - одна компания). | |
Клоун - пьянчужка. | | ------------------------------------------------------------------------
В этой не до конца заполненной схеме все, что было против Кравцова и его приятеля, вписывалось в колонку со знаком "-", все, что было за них, против их участия в ограблении и убийстве семьи Иллеш, фиксировалось в колонке со знаком "+". А то, что вызывало сомнение, требовало проверки или уточнения, отмечалось вопросительным знаком. Восклицательные знаки в окончательном, чистовом варианте Коваль убрал.
В тот момент, когда Дмитрий Иванович заполнял последнюю графу, снова позвонил капитан Вегер и сообщил, что найдены свидетели. Парень и девушка, стоявшие той ночью на углу Староминаевской и Безымянного переулка, заявили, что видели каких-то людей в конце улицы около часа ночи. Одного высокого, другого - значительно ниже ростом.
- В показаниях есть расхождения, - сказал капитан. - Девушка видела двоих, а парень уверяет, что мимо них в конец Староминаевской прошмыгнул один прохожий. Девушка объясняет это тем, что ее спутник стоял спиной к улице и обернулся, когда один из прохожих исчез. Объяснение это представляется логичным, хотя и не совсем доскональным. - После разговора с капитаном Коваль дополнил свою схему, записав эти сведения в колонку со знаком "минус".
"Ну, вот и все, - решил он, - пока в этот столбец писать больше нечего..."
Он задумался. Как хорошо было бы узнать, где они сейчас - Длинный и Клоун. Что делают? Не тешат ли себя мыслью, что все сойдет им безнаказанно? Не готовят ли новое преступление, новое убийство? Куда лежит их путь, с чьим путем он пересечется на горе ничего не подозревающего человека? И подполковник Коваль вспомнил слова Ленина о том, что главное в борьбе с преступностью - это не суровость наказания, а неотвратимость его, неизбежность. Сознание этого и есть высшая форма профилактики, самый гуманный метод искоренения правонарушений. Понимая неизбежность разоблачения и наказания, Длинный и Клоун не подняли бы руку на свои жертвы. Их все время не оставляла надежда - пусть самая мизерная! - что они смогут правосудия избежать. Но...
Коваль оборвал свои размышления. У него не было права думать об этих Кравцове и Самсонове как об убийцах! Пока есть у него только подозрения. Не более того. Эта версия рассыпается, как карточный домик, если, например, Длинный и Клоун в ту ночь пьянствовали где-то в соседнем селе. А их отъезд? Они могли уехать по тысяче других причин. Интуитивно Коваль догадывался, что Длинный и Клоун причастны к трагедии на Староминаевской. Но от интуиции до доказательства выложен путь острыми камнями сомнений!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88