– Как тебя зовут и кто послал тебя принести вот это? – Она указала на сверток, лежавший на гладком, до блеска натертом столе.Юноша кашлянул, лишь сейчас, похоже, вспомнив о своем поручении.– Ну, значит, зовут меня Бен Пул, и я… – Он умолк и с удовольствием отхлебнул холодного лимонаду. – Словом, послал меня Рейми, хозяин «Толстого Мула». Сказал, что вам-де захочется на это глянуть.– Что ж, буду тебе благодарна, если распакуешь для меня эту посылочку, – сказала Роза, усаживаясь на стул. – Да сядь же, Бен, ради бога. Сядь и покажи, что ты мне принес.День выдался жаркий, и золотистые локоны Розы, уложенные в высокую прическу, стали влажными от пота. Вынув из-за корсажа белоснежный платочек, она промакнула шею и холмики белоснежных грудей, едва прикрытые низким вырезом платья.Бен Пул снова покраснел до ушей и принялся возиться с бечевкой, стараясь при этом не слишком пялиться на Розу. Выходило это у него не слишком ловко.Розе стало даже немного жаль юношу. Он явно еще не имел дела с женщинами и оттого мучился тайным желанием, не ведая даже толком, чего ему хочется. На вид ему было лет пятнадцать-шестнад-цать. Этот мальчик вполне мог быть ее сыном.– Вот что, Бен, покажи мне этот дагеротип, а потом ступай в «Золотое Солнце» и скажи Мэгги, что это я тебя послала. Тебе с ней будет хорошо, сынок. Кровь в тебе играет, следует ее немного остудить. На самом-то деле ты меня вовсе не хочешь – старовата я для тебя, в матери гожусь, – а вот Мэгги тебе как раз подойдет. Она тебе такое покажет, о чем ты, быть может, и не мечтал. И еще скажи ей, чтобы платы с тебя не брала. Я сама обо всем позабочусь.Говоря это, Роза неотрывно смотрела в синие глаза юноши и увидела, как они вспыхнули желанием, затем смятенно укрылись под сенью густых длинных ресниц. Бен усерднее взялся за дело и вскоре справился с непослушным узлом. Он отдал сверток Розе, стараясь не встречаться с ней взглядом.– Спасибо, Бен, – сказала она. – А теперь допивай лимонад и иди.Он сделал большой глоток и переспросил:– Значит, Мэгги?– Да. И спасибо, что принес вот это.Бен глотнул еще лимонаду и щелкнул пальцами:– Да, вот еще что! Рейми велел сказать вам, что ежели еще что-то захотите разузнать об этом деле, так заходите прямиком к нему. Вчера у него в салуне какой-то парень в пух проигрался в покер, ну и поставил на кон эту штучку. Рейми сразу понял, что надо вас известить, вы же вроде как были подружки с той женщиной.Сердце Розы забилось гулко и часто, и она торопливо разорвала бумагу. На старом, чуть поблекшем дагеротипе были изображены Тресси Мэджорс и женщина постарше. Длинные детские локоны, невинное юное личико, но тем не менее Роза тотчас узнала Тресси. На дагеротипе ей было лет пятнадцать, а женщина рядом, верно, ее мать.– Кому это принадлежало? – Розе показалось, что тугой корсет безжалостно стиснул грудь – не вздохнешь.– А вы гляньте сзади, мэм. Рейми говорил, там чего-то написано, да я забыл, что именно.На обороте дагеротипа черными чернилами было написано: «Моя возлюбленная Альмира и Тресси».– Боже мой! – прошептала Роза. – Боже мой! Ивэн Мэджорс!– Мэджорс, мэм?Она подняла взгляд на юношу.– Неважно. Иди, Бен, иди. И не забудь насчет Мэгги, ладно? Иди. Спасибо тебе. Большое спасибо.Бен вскочил, залпом допил остатки лимонада и почти бегом удалился. Давно уже захлопнулась за ним парадная дверь, а Роза все сидела, невидяще глядя в окно, за которым красовался цветущий садик. * * * – Да где же тот парень взял портрет? – в тот же день допытывалась Роза у Рейми, хозяина «Толстого Мула». Она бросилась в салун, не дождавшись даже, пока Бен Пул скроется за дверями «Золотого Солнца».– Да рассказывать-то он рассказывал, только ничего внятного. Помнится мне, вроде нашел он эту штучку у одного покойника в окрестностях Шугар-Флэтс – это у водораздела, Роза.Женщина нетерпеливо кивнула.– Рейми, я прекрасно знаю, где находится Шугар-Флэтс. Скажи – тот покойник был высокий, с каштановыми волосами?– Не-а, совсем старый пень, лысый и с бородищей. Помню, парень все смеялся, что старикашка, мол, помер, видно, от натуги, когда решил помочиться.– Имя у него было?– У кого? – уточнил Рейми, подливая им обоим темного пива.– Да у старика, у кого же еще?Рейми насупился:– Об имени речи не было, это точно. Послушай, Роза, да что это ты так взволновалась? Подумаешь – всего-то портрет малышки, что прошлой зимой стряпала на прииске Линкольншира! Что с ней, кстати, сталось-то?– Отправилась искать своего отца. Ты прочел, что написано здесь, на обороте?– Угу. – Глубоко посаженные карие глаза Рей-ми догадливо блеснули. – Так ты думаешь, тот старикашка и был ее папаша?Роза выразительно вздохнула:– Нет, конечно. Ивэн был помоложе. Но вот что я хотела бы знать, Рейми, как портрет достался тому старику? Скажи-ка – парень, что проиграл его, еще в городе?– Почем я знаю? – пожал плечами толстяк. – Отсюда я его вышвырнул, когда он продул все денежки. Еще и скандал устроил, что мы не пожелали взять вот эту штучку в залог. Поищи-ка на прииске. Этот тип бормотал что-то вроде того, что поищет работу, а прииск – единственное место, где даже такой болван сумеет заработать себе на хлеб.Роза одним глотком прикончила пиво.– Спасибо, Рейми. Честное слово, я тебе очень признательна. Да, кстати, этот мальчик, Бен Пул, откуда родом?– Славный парнишка, верно? Откуда-то с Юга. Весь минувший год воевал. Родню его перебили начисто, так что, едва война закончилась, он сел в седло и поехал куда глаза глядят. То есть он мне так и рассказывал. Скакал, мол, покуда хватило сил, а там свалился в грязь. Вот таким он ко мне и заявился – по уши в грязи, точно твой поросенок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101