Он пере­давал своим ученикам нечто большее, чем навыки, опыт театрального мастерства, он стремился их заразить той же беспредельной любовью к искусству и театру. То, что было главным для него как актера, он старался передать и своим ученикам: искать свой собственный подход к любой роли, постигать ее самостоятельно, не подражая любому, даже самому высокому образцу.
Немало сделал Михаил Семенович для развития русского театра во всей России. Как и Мочалов, он часто гастролировал в провинциальных театрах, стре­мясь всеми возможными способами поддержать там становление реалистического театра. Во многих городах России Щепкин имел своих ярых поклонников и после­дователей среди провинциальных актеров.
Он заботился о том, чтобы в провинциальные актер­ские труппы были посланы новые пьесы, водевили, оперные либретто, советовал молодым актерам начи­нать свой трудовой путь с провинции, где больше воз­можности для изучения жизни. И сам Щепкин находил именно в провинции новые жизненные впечатления, результатом которых было появление свежих деталей и в старых и в новых ролях.
Когда Щепкин приезжал в какой-нибудь город, это было сенсацией, надолго возбуждавшей местных теат­ралов. Великий актер обычно выступал на провинци­альных театральных подмостках со своими лучшими ролями: Фамусова и Городничего, пушкинского Барона («Скупой рыцарь») и Чупруна из «Москаля-чаривника».
Один из современных Щепкину актеров, встретив его в Полтаве в 1850 году, писал, что зрители, актеры, критики не переставали поражаться широкому диапа­зону его сценических возможностей, равно близких и трагическому, й драматическому, и комическому, и му­зыкальному жанру.
Гастролировал Михаил Семенович Щепкин букваль­но до конца своих дней. В последнюю поездку он отпра­вился в 1863 году, будучи уже больным, старым чело­веком. Надо полагать, что решиться на столь трудное для его возраста путешествие Щепкина вынудил недо­статок материальных средств: большая семья, откры­тый, гостеприимный дом.
В Москву Щепкин живым уже не вернулся, умер в Ялте, в дешевом номере местной гостиницы.
Узнав о смерти Щепкина, Герцен написал статью и напечатал ее в «Колоколе»: «Щепкин и Мочалов - без сомнения два лучших артиста изо всех виденных мною в продолжение тридцати пяти лет и на протяжении всей Европы. Оба принадлежат к тем намекам на сокро­венные силы и возможности русской натуры, которые делают незыблемой нашу веру в будущность России».
Варламовская гитара
Александр Егорович Варламов - современник Вер­стовского и Алябьева, композитор, также сыгравший немалую роль в становлении Большого театра в период после открытия его в 1825 году.
Романсы и песни Варламова живут вот уже полтора столетия. Они оставили след и в русской литературе. «На заре ты ее не буди...» пела Софья из «Гамлета Щигровского уезда» И.С. Тургенева, а цыганка Груша в «Очарованном страннике» Н.С. Лескова завораживала слушателей другим романсом Варламова - «Отойди, не гляди, скройся с глаз ты моих...».
Как Александр Алябьев и Алексей Верстовский, Варламов по духу своего творчества был всецело моск­вичом, хотя немало лет жизни провел в Петербурге.
Александр Егорович родился 15 (27) ноября 1801 года в Москве, в небогатой семье титулярного советника, получившего личное дворянство. С детства мальчик больше всего любил песни и очень рано стал подбирать популярные народные мелодии по слуху, играя на скрипке.
В десять лет Саша поступает в придворную певче­скую капеллу, директором которой состоял Д.С. Бортнянский, сыгравший в жизни будущего композитора немалую роль. По свидетельству одного из учеников капеллы, Бортнянский лично занимался музыкальным образованием Варламова.
Красивый неясный голос, которым обладал Саша, выделял его среди других хористов, и вскоре он стано­вится солистом капеллы.
Любовь к сольному и хоровому пению пройдет через всю его жизнь. Он будет петь, аккомпанируя себе на гитаре или на фортепиано, во многих московских и петербургских гостиных, а также в публичных концер­тах. Пока же, достигнув восемнадцатилетнего возраста, Варламов отправляется в Гаагу, чтобы стать регентом русской посольской церкви.
В Голландии горизонты музыкальной культуры перед ним раздвигаются. Он частый посетитель концер­тов, составленных из произведений Моцарта, Гайдна, Бетховена. И здесь же юный музыкант начинает вы­ступать в концертах сам как певец и гитарист.
Пребывание Александра Варламова за границей сказалось на нем благотворно: углубился интерес к музыке, определились вкусы. И его любовь к русскому народному искусству, возникшая еще в Москве, разви­лась, обострилась, что часто бывает на расстоянии, вдали от родины. Как радовался молодой певец и музы­кант, когда услышал в «Севильском цирюльнике» Рос­сини мотив русской народной песни «Ах, зачем бы ого­род городить...»!
В 1823 году Варламов возвращается в Петербург и становится учителем пения в театральной школе. Впро­чем, этим не ограничивается его музыкальная деятель­ность, одновременно он успешно выступает как певец, дирижер и композитор. В 1827 году Варламов знако­мится с Глинкой, участвует в его домашних концертах. Композиторы становятся единомышленниками и друзь­ями.
В 1832 году Варламов переезжает в свою родную Москву и становится помощником капельмейстера в Большом и Малом театрах. В действительности это оз­начало дирижирование оркестром, в который входило семьдесят шесть человек; среди них были и превосход­ные, талантливые музыканты, и менее подготовленные профессионально люди.
Культурную жизнь Москвы определяли в те годы университет и театр, каждый спектакль которого почти всегда заканчивался дивертисментом с вокальными и танцевальными номерами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48