Мы могли бы быть вместе. Могли бы прожить друг с другом целую вечность. Я бы больше никогда не чувствовала себя одинокой.
Меня охватило желание. Я хотела этого. Хотела больше всего на свете. Мне надоели выговоры Джерома за то, что я всегда обольщаю только нищих духом. Мне хотелось приходить домой и кому-то рассказывать, как прошел день. Хотелось по уик-эндам ходить на танцы. Вместе проводить отпуска. Хотелось, чтобы кто-то обнимал меня, когда я расстраивалась и переживала из-за обычных житейских трудностей и невзгод.
Хотелось, чтобы меня любили.
Его слова проникли мне прямо в душу. Но я знала, что это всего лишь слова. Вечность долгий срок, мы не сможем скрываться до бесконечности. В конце концов, нас найдут. Или Роман погибнет во время одной из своих акций протеста, а я буду схвачена, после чего куча злобных демонов призовет меня к ответу. Он предлагал мне детскую мечту с непременным плохим концом.
Кроме того, побег с Романом означал бы, что я согласна с его безумным планом. Я могла понять его гнев и желание отомстить. Я хорошо понимала его сестру, которая хотела всего-навсего жить обычной жизнью. За долгие века я видела море крови, как уничтожали целые народы, культуры которых уже никто не помнил. Существовать так долгие тысячелетия, всегда быть в бегах, скрываться просто потому, что ты родился по ошибке… да, на месте нефилимов я бы тоже возненавидела весь мир.
И все же я не понимала, зачем время от времени убивать бессмертных только для того, чтобы доказать свою точку зрения. То, что я знала этих бессмертных, только подливало масла в огонь. Конечно, иногда Картер раздражал меня, но он спас мне жизнь, да и сосуществовали мы с ним вполне мирно. Вообще-то Роману следовало благодарить этого ангела. Больше всего нефилим жаловался на то, что бессмертные придерживаются устаревших моральных норм и правил, но обвинить в этом Картера было нельзя: он дружил со своими гипотетическими противниками. Они с Джеромом являлись представителями того самого мятежного, нонконформистского образа жизни, который так защищал Роман.
Увы, чтобы переубедить нефилима, этого недостаточно. Может быть, все же попробовать?
– Нет, – сказала я. – Я не могу сделать это. А ты не должен.
– Что не должен?
– Осуществлять свой план. Убивать Картера. Оставь его в покое. Откажись от своей затеи. Насилие вызывает только насилие. Оно не приносит мира.
– Извини, радость моя, не могу. Для таких, как я, мира не существует.
Я протянула руку и дотронулась до его лица.
– Ты уже говорил мне, но я не знаю, правда ли это. Ты любишь меня?
Роман перевел дух, и я внезапно поняла, что гипнотизирую его так же, как он меня.
– Да. Люблю.
– Если любишь, то сделай это ради меня. Уезжай. Уезжай из Сиэтла. Если ты это сделаешь, я уеду с тобой.
Я не понимала, что говорю серьезно, пока эти слова не сорвались с моих губ. Да, побег был детской фантазией, но если бы я смогла предотвратить надвигавшееся несчастье, то сдержала бы обещание.
– Ты серьезно?
– Да. Если ты сможешь обеспечить мне безопасность.
– Смогу, но…
Роман отошел от меня и стал расхаживать по комнате, время от времени взволнованно приглаживая волосы.
– Я не могу уехать, – наконец, сказал он. – Я сделал бы для тебя все на свете, но только не это. Ты не представляешь себе, что это такое. Думаешь, бессмертные жестоки к тебе? Представь себе, что значит вечно скрываться и быть настороже. Мне так же трудно осесть на одном месте, как и тебе. Слава богу, у меня есть сестра. Она все, что связывает меня с жизнью. Она единственная, кого я любил. Пока не появилась ты.
– Мы можем взять ее с собой…
Он закрыл глаза.
– Джорджина, тысячи лет назад, когда еще была жива моя мать, мы жили в таборе с другими нефилимами и их матерями. Мы всегда бежали, всегда пытались опередить тех, кто преследовал нас. Однажды ночью… Я никогда этого не забуду. Они нашли нас и устроили такую бойню, по сравнению с которой Армагеддон – цветочки. Я толком не знаю, кто это сделал, ангелы или демоны, но теперь это неважно. Они одинаковые. Прекрасные и ужасные.
– Да, – прошептала я. – Я видела их.
– Тогда ты знаешь, на что они способны. Они налетели и уничтожили всех. Без разбора. Детей. Людей. Всех, кто был в родстве с нефилимами.
– А ты сумел спастись?
– Да. Нам повезло. В отличие от остальных. – Роман повернулся и посмотрел на меня. На его лице была написана такая боль, что у меня на глаза навернулись слезы. – Теперь ты понимаешь? Понимаешь, почему я должен делать это?
– Ты только продляешь кровопролитие.
– Знаю, Джорджина. Конечно, знаю. Но у меня нет выбора.
Я видела, что ему смертельно надоело проливать кровь, участвовать в том, что наложило страшный отпечаток на его детство. Но понимала, что по-другому Роман не может. Спасения нет. Он живет на свете давно, намного дольше, чем я. Тысячелетия страха и гнева подействовали на него. Он обязан увидеть финал этой игры.
«Я сражаюсь с прошлым каждый день. Иногда побеждаю я, иногда оно».
– У меня нет выбора, – с отчаянием повторил он, – Но у тебя он есть. Я хочу, чтобы ты уехала со мной, когда все кончится.
Выбор… Да, выбор у меня был. Между ним и Картером. Впрочем, а был ли? Могла ли я что-то предпринять, чтобы спасти Картера? Хотела ли я его спасти? Насколько я знала, за многие годы Картер во имя добра убил бесчисленное множество детей нефилимов. Может быть, он заслуживал наказания, которое готовил ему Роман? В конце концов, добро и зло – дурацкие понятия. Понятия, которые мешают людям. Понятия, на основании которых людей наказывают или награждают за то, что они следуют своей природе. Природе, против которой они бессильны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98