ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Но—промелькнула мысль — так ли уж будет это плохо? Чуть-чуть пониже должность, но жалованье там не меньше, а Париж не хуже Петербурга, работа легче, увлекательнее, и для жизни безопаснее.— Там нужен настоящий богатырь! Но не Рачковский, конечно...
— Беда в том, что, если воспользоваться сравнениями Леонида Александровича, у змея не только семь голов, но и по меньшей мере столько же сердец,— осторожно заговорил Зволянский.— И похоже, что отрубленные головы тотчас же отрастают, а пронзенные сердца заживают...
Фон Валь не дал ему договорить.
— Прекрасно!—закричал он.— Превосходно! Значит, процесс неостановим? У революции тысяча сердец, и все они бессмертны? Когда прикажете заказывать для нас гробы, Сергей Эрастович?.. Не люблю сказок! Надо брать примеры из действительной жизни, а не из бабкиных сказок... Когда я был курским губернатором, мне часто доводилось посещать образцовые помещичьи хозяйства. И вы знаете, Зволянский, если прилежно обрабатывать хлебные поля, на них не останется ни единой сорной травинки. Ни единой!
— В действительной жизни мы имеем дело не с травой, а с людьми и с идеями, разрушительными идеями,— задетый за живое наставительным тоном фон Валя хотя и мягко, но огрызнулся Зволянский.
— Ну так в действительной жизни этих людей надо стрелять и вешать!—с начальническими раскатами в голосе отрезал фон Валь.— В меня стреляли. А что касается идей, всякие идеи, в том числе и разрушительные, тоже умирают вместе с людьми, которыми они владели.
— Скорость распространения идей несколько выше, чем постройка виселиц, — вдруг проговорил Зубатов, дотоле упорно молчавший.
— Чепуха! Есть примеры истории. Разинщина, пугачевщина— они были остановлены крутыми мерами!—бушевал фон Валь, в запальчивости даже не отдавая себе отчета, на чью реплику он сейчас откликается.
— А вы не припомните, в каком это было веке? — играя, как кошка мышью, спросил Зз'батов.
Фон Валь опешил. Сбился, ошеломленный не столько, пожалуй, неожиданностью вопроса, сколько тем, что Зубатов наконец заговорил.
— После рождества Христова, но до второго пришествия спасителя,— съязвил он.— Эпоха, в которую и мы с вами живем.— И гордо отвернулся, показывая этим, что далее пререкаться с каким-то жалким начальником охранки он считает ниже своего достоинства.
— Позвольте, Дмитрий Сергеевич?—с изысканной вежливостью попросил разрешения Зубатов. Сипягин устало кивнул.— Теоретически можно перевешать все человечество, за исключением последнего человека, которому придется повеситься уже самому. Но тогда, разумеется, второе пришествие спасителя окажется бесполезным, ибо земля будет безлюднее, чем в шестой день сотворения мира. Не отрицаю необходимости в применении и крутых мер, но Дмитрий Сергеевич очень ясно показал на многих примерах, что вопреки всем нашим усилиям революционное движение в России ширится и ширится. Обычными полицейскими средствами его не пресечь. Чтобы обезвредить одного революционера, мы бросаем два десятка наших людей. Нас скоро просто не хватит по числу. А между тем положение совсем не безнадежно.— Лучась усмешкой, он прикрыл глаза.— Что движет силы революции? Неудовлетворенность народа самодержавной властью? Отнюдь! Народ поддержит ее с ликованием, если самодержавная власть станет поддерживать и защищать народ! Рабочий или деревенский мужик как личность не стремится к власти, она для него прямая обуза, но если власть ни в чем не поддерживает, а лишь угнетает, тогда, естественно, зарождается мысль: «А ну вас к черту! Дай я сам попробую». Тем более он будет думать так, когда его подогревают с одной стороны жесто-
кие притеснения предпринимателей, с другой — пламенные речи поборников революции. Но, господа, к счастью нашему, то есть к счастью отчизны, революционеры воздействуют пока лишь на отдельных рабочих, ну на группы рабочих... — Зубатов открыл глаза и словно бы продиктовал: — Правительство должно — и может!—привлечь на свою сторону массы. Подчеркиваю: массы! Сейчас еще «большинство» для революционеров неприступно. Масса — она сама задавит революцию. «От добра добра не ищут»,— говорится в народе. Получая достаточное удовлетворение из рук правительства, зачем массе идти против него и слушать каких-то говорунов, призывающих к борьбе, к восстаниям? Рабочий и деревенский мужик — они по природе своей трудолюбивы, а не воинственны. Не надо лишь доводить их до той грани, когда они в слепой ярости схватятся за оружие.
Фон Валь издевательски громко вздохнул. Зубатов еще возвысил голос:
— Побольше веры в массу, господа, она не выдаст! Будем ее прикармливать, и она наша. Гоняясь за революцией, мы массу жмем так, что у нее горб трещит. Но горб трещит уже и у нас. То, что произошло девятнадцатого февраля в Москве у памятника царю-освободителю, да будет вечна слава его, доказывает, как послушен и управляем русский народ, исполненный веры в силу и справедливость самодержавной власти. Неловко мне напоминать, но очевидно же для всех, с какой охотой и с какими светлыми надеждами повсеместно вступают рабочие в открытые, законные общества взаимного вспомоществования.— Он весь устремился к Сипягину,— Дмитрий Сергеевич! Это стало осуществимым только благодаря вашей поддержке. Но можно — обстановка созрела вполне — пойти и еще дальше. Полиции совершенно стать в стороне и вмешиваться в рабочие дела только в случае прямой уголовщины и проявления враждебной политики. Скажу еще резче: смотреть сквозь пальцы даже на забастовки, раз в них нет ни уголовщины, ни явной политики. Вы спросите: кто же тогда, если уж и не полиция?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308
— Беда в том, что, если воспользоваться сравнениями Леонида Александровича, у змея не только семь голов, но и по меньшей мере столько же сердец,— осторожно заговорил Зволянский.— И похоже, что отрубленные головы тотчас же отрастают, а пронзенные сердца заживают...
Фон Валь не дал ему договорить.
— Прекрасно!—закричал он.— Превосходно! Значит, процесс неостановим? У революции тысяча сердец, и все они бессмертны? Когда прикажете заказывать для нас гробы, Сергей Эрастович?.. Не люблю сказок! Надо брать примеры из действительной жизни, а не из бабкиных сказок... Когда я был курским губернатором, мне часто доводилось посещать образцовые помещичьи хозяйства. И вы знаете, Зволянский, если прилежно обрабатывать хлебные поля, на них не останется ни единой сорной травинки. Ни единой!
— В действительной жизни мы имеем дело не с травой, а с людьми и с идеями, разрушительными идеями,— задетый за живое наставительным тоном фон Валя хотя и мягко, но огрызнулся Зволянский.
— Ну так в действительной жизни этих людей надо стрелять и вешать!—с начальническими раскатами в голосе отрезал фон Валь.— В меня стреляли. А что касается идей, всякие идеи, в том числе и разрушительные, тоже умирают вместе с людьми, которыми они владели.
— Скорость распространения идей несколько выше, чем постройка виселиц, — вдруг проговорил Зубатов, дотоле упорно молчавший.
— Чепуха! Есть примеры истории. Разинщина, пугачевщина— они были остановлены крутыми мерами!—бушевал фон Валь, в запальчивости даже не отдавая себе отчета, на чью реплику он сейчас откликается.
— А вы не припомните, в каком это было веке? — играя, как кошка мышью, спросил Зз'батов.
Фон Валь опешил. Сбился, ошеломленный не столько, пожалуй, неожиданностью вопроса, сколько тем, что Зубатов наконец заговорил.
— После рождества Христова, но до второго пришествия спасителя,— съязвил он.— Эпоха, в которую и мы с вами живем.— И гордо отвернулся, показывая этим, что далее пререкаться с каким-то жалким начальником охранки он считает ниже своего достоинства.
— Позвольте, Дмитрий Сергеевич?—с изысканной вежливостью попросил разрешения Зубатов. Сипягин устало кивнул.— Теоретически можно перевешать все человечество, за исключением последнего человека, которому придется повеситься уже самому. Но тогда, разумеется, второе пришествие спасителя окажется бесполезным, ибо земля будет безлюднее, чем в шестой день сотворения мира. Не отрицаю необходимости в применении и крутых мер, но Дмитрий Сергеевич очень ясно показал на многих примерах, что вопреки всем нашим усилиям революционное движение в России ширится и ширится. Обычными полицейскими средствами его не пресечь. Чтобы обезвредить одного революционера, мы бросаем два десятка наших людей. Нас скоро просто не хватит по числу. А между тем положение совсем не безнадежно.— Лучась усмешкой, он прикрыл глаза.— Что движет силы революции? Неудовлетворенность народа самодержавной властью? Отнюдь! Народ поддержит ее с ликованием, если самодержавная власть станет поддерживать и защищать народ! Рабочий или деревенский мужик как личность не стремится к власти, она для него прямая обуза, но если власть ни в чем не поддерживает, а лишь угнетает, тогда, естественно, зарождается мысль: «А ну вас к черту! Дай я сам попробую». Тем более он будет думать так, когда его подогревают с одной стороны жесто-
кие притеснения предпринимателей, с другой — пламенные речи поборников революции. Но, господа, к счастью нашему, то есть к счастью отчизны, революционеры воздействуют пока лишь на отдельных рабочих, ну на группы рабочих... — Зубатов открыл глаза и словно бы продиктовал: — Правительство должно — и может!—привлечь на свою сторону массы. Подчеркиваю: массы! Сейчас еще «большинство» для революционеров неприступно. Масса — она сама задавит революцию. «От добра добра не ищут»,— говорится в народе. Получая достаточное удовлетворение из рук правительства, зачем массе идти против него и слушать каких-то говорунов, призывающих к борьбе, к восстаниям? Рабочий и деревенский мужик — они по природе своей трудолюбивы, а не воинственны. Не надо лишь доводить их до той грани, когда они в слепой ярости схватятся за оружие.
Фон Валь издевательски громко вздохнул. Зубатов еще возвысил голос:
— Побольше веры в массу, господа, она не выдаст! Будем ее прикармливать, и она наша. Гоняясь за революцией, мы массу жмем так, что у нее горб трещит. Но горб трещит уже и у нас. То, что произошло девятнадцатого февраля в Москве у памятника царю-освободителю, да будет вечна слава его, доказывает, как послушен и управляем русский народ, исполненный веры в силу и справедливость самодержавной власти. Неловко мне напоминать, но очевидно же для всех, с какой охотой и с какими светлыми надеждами повсеместно вступают рабочие в открытые, законные общества взаимного вспомоществования.— Он весь устремился к Сипягину,— Дмитрий Сергеевич! Это стало осуществимым только благодаря вашей поддержке. Но можно — обстановка созрела вполне — пойти и еще дальше. Полиции совершенно стать в стороне и вмешиваться в рабочие дела только в случае прямой уголовщины и проявления враждебной политики. Скажу еще резче: смотреть сквозь пальцы даже на забастовки, раз в них нет ни уголовщины, ни явной политики. Вы спросите: кто же тогда, если уж и не полиция?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308