Ведь она и так слишком далеко забралась в ее поисках.
Сахойя посмотрела на Встречающего Рассвет. Лицо ее было непроницаемым.
— И что будет с тобой, когда ты отнесешь эту магическую вещь в Новый Орлеан? — спросила она Мириэль.
— Не знаю, — просто ответила та.
Со стремительностью охотящейся ласки Сахойя схватила узелок. Но едва развернула Чашу, как отпрянула с криком, и Чаша упала на землю.
Это был совершенно обычный, пусть и очень дорогой предмет, но в то же время он казался более настоящим, чем даже окружавший их лес. Пальцы Сахойи покраснели, словно она схватилась за раскаленное железо. Сара осторожно потянулась было к чаше, но Мириэль успела раньше.
Чаша не обожгла Сару, но внезапно ее охватило ощущение, что она от этого сосуда ничего не хочет. Каким-то образом она понимала, что, открыв свой внутренний слух песне Чаши, она совершенно изменится внутренне. Однако Мириэль держала Чашу совершенно спокойно, причем с явным удовольствием.
— Эта вещь недружелюбна Народу, — прямо сказала Дочь Ветра, словно изрекая окончательный приговор. — Если ты сделаешь так, как эта вещь хочет, то будущее, которое ты предстало тебе в видении, еще быстрее настанет в этой стране.
Мириэль взглянула на Сару с озадаченным видом, снова заворачивая Чашу в оленью кожу.
— Я сделаю все, чтобы этого не допустить, — пообещала Сара, видя перед собой ужасные металлические города грядущего. — Но и Мириэль должна сделать то, что подсказывает ей сердце. Она моя подруга, и я ей помогу.
— Тогда наши пути расходятся, — нахмурилась Сахойя. — Я помогла тебе чем могла. Мы вместе дойдем до какой-нибудь деревни, и оттуда двинемся уже порознь.
— Так будет лучше, — неохотно сказала Сара. По крайней мере, это было честно. — Мы идем навстречу опасности, и я не хочу втягивать Народ в соперничество французов и англичан.
— Мудрые слова, — проворчала Сахойя. — И я желаю тебе доброго пути — и сейчас, и после нашего расставания. Я позабочусь о том, чтобы у вас с собой всего было вдоволь.
«Да, она и в самом деле высоко себя ценит!» — раздраженно подумала Сара. Но на лице ее не отразилось ничего, когда она благодарила чародейку криков за доброту, поскольку Сахойя по-своему была весьма щедра — она ведь и помощь оказала, и предложила защиту. Но верно было и то, что никто из племени добровольно не станет вмешиваться в распрю между великими и могучими европейскими нациями, которые сошлись в схватке за земли и богатство.
— Если мы должны расстаться, я преподнесу Саре последний подарок нумакики, — сказал Встречающий Рассвет, протягивая Саре винтовку, лежавшую на земле рядом с ним. — Она идет опасной дорогой, и я не оставлю сестру нашего Народа без поддержки братьев.
Сара с интересом осмотрела оружие. Винтовка заряжалась не с дула, а с казенной части, как те, с которыми Сара встречалась прежде.
Кто-то потерял этот трофей, а Встречающий Рассвет его нашел. Порох и патроны, лежавшие в протянутой ей сумке, были почти такими же, как для ее «бэйкера», и она не сомневалась, что эта винтовка будет стрелять ничуть не хуже.
— Прекрасный подарок, — сказала Сара. — Я в долгу перед тобой.
Она понимала, что побудило Встречающего Рассвет так поступить. По обычаю племени было принято, чтобы мужчина, ухаживая за девушкой, дарил ей ценные подарки. Хотя он и не надеялся увидеть Сару снова, он ухаживал за ней так, словно бы она была свободна.
Свободна! Этого она жаждала всю свою жизнь, но только сейчас поняла, что вся эта свобода — химера, иллюзия. Нет свободы, есть только долг. Никто из тех, кто живет, дышит и думает, не может быть свободен от обязанности судить и выбирать, на чью сторону встать.
Она всегда думала о Мириэль как о скромной маленькой мышке, но, оказывается, подруга была готова подвергнуть себя величайшей опасности и даже умереть ради своей веры. Сара долго думала: а за что она сама могла бы умереть, и в конце концов пришла к выводу — за то, за что сражались ее отец и муж.
За справедливость, выражением которой является милосердное конституционное правление истинного короля. Без справедливости нет закона, а без закона и справедливости остается только хаос, в котором верховодят жестокая сила и прихоти. И чтобы не допустить этого, герцогиня готова была отдать жизнь.
Итак, несмотря на то, что поверила предостережениям Сахойи, Сара решила, что поможет Мириэль доставить ее ношу в Новый Орлеан.
Теперь они шли быстро, и незримые помощники торили им путь. Четыре для они двигались вдоль реки и наконец увидели деревню дружественных натчезов, где Сахойя попросила снабдить их всем необходимым для раздельного путешествия. Сахойя и Встречающий Рассвет направились на северо-восток, в принадлежавшую англичанам Трансильванию, а Сара и Мириэль поплыли вниз по реке на пассажирской барже, палуба которой была почти такой же широкой, как на том корабле, который привез Сару из Англии.
Никто не узнал бы в них англичанок — обе были одеты как индейцы. Сара выдавала себя за молодого охотника. Ее одеяло было свернуто и переброшено через плечо, а сумка с порохом и патронами висела у бедра. Волосы ее были намазаны жиром, туго заплетены и почти на всю длину перевязаны полосками оленьей кожи.
Мириэль была одета скромнее — в рубаху чуть ниже колена и высокие мокасины. Сейчас она была в красном плаще нумакики, а ее драгоценная ноша лежала в крепкой плетеной корзине, прикрепленной за спиной. Волосы ее, как и у Сары, были смазаны жиром и заплетены, а на шее висел вырезанный из кости крест на замысловато сплетенном шнурке, поскольку многие натчезы были крещены и она получила у них символ своей веры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112