Агрессивность, которую Лоуренс называл «сексуальной войной», развивается от жажды этой потребности, точно так же преступность рождается из-за бедности. Даже одержимость Казановы может быть объяснена таким образом – в частности, тип Казановы – это мужчина, который хочет, чтобы все женщины хранили ему верность, а сам он будет поступать так, как ему заблагорассудится. Это желание добиться полной уверенности и в женской любви и одобрении. Все женщины мира любят его, они все жаждут отдать ему свою любовь, даже сознание того, что он находится в постели с другой не играет роли…Все это привело меня к тому, что в последние годы я потерял интерес к сексуальной войне. В Диане и Мопси я имею общество из двух прекрасных любящих женщин, пока я сплю, жажда безопасности у меня удовлетворена. Эта уверенность в себе, что является даром женщины, достигнута, и я могу полностью отдаться более серьезным проблемам – проблемам философии и эволюции человечества.Все это определяет мое неприятие Хораса Гленни и философии разврата Эсмонда Донелли. Я чувствую, что в этом кроется или неосуществимость или незрелость: стремление маленького мальчика к безопасности. Я имею в виду не этот эпизод с Фионой и Мэри, который меня раздражает, потому что я оцениваю его как необдуманный: Гленни хотел «сентиментальных» отношений, а кончил сексуальными. Но другие письма свидетельствуют, что он был способен и на более грубый подход. Например, на Рождество в следующем году он возвращался домой по северному маршруту. Плывя на корабле из Амстердама в Гримзби, он решил провести несколько дней в Ронабруке: посмотреть замок и кафедральный собор. Гостиница была полна, и Гленни поселился в верхней комнате над прачечной. После полуночи он спустился во двор по малой нужде, затем постоял немного, прислонившись спиной к теплой стене прачечной. Когда он там стоял, из гостиницы вышла девушка и направилась к прачечной, там она разделась, наполнила ванну водой и вымылась. Все это время Гленни подглядывал за ней в окно. Затем она оделась и пошла спать в другую комнату того же здания. Гленни собрался было пойти за ней, когда услышал мужской голос, который, казалось, исходил из ее комнаты. На следующее утро Гленни приказал своему слуге Доггету разузнать все об этой девушке, и в частности, сможет ли он заполучить ее на одну ночь. Доггет вернулся через несколько часов и сказал, что она очень уважаемая женщина, племянница хозяина гостиницы, и она обручена с подмастерьем сапожника, за которого не может выйти замуж, так как его мастер не дает разрешения на свадьбу. Хозяин гостиницы наотрез отказался дать денег, чтобы они смогли откупиться от мастера. Гленни понял, что он, вероятно, слышал голос подмастерья в ее комнате прошлой ночью, и решил отказаться от мысли переспать с девушкой.Позже днем Доггет сказал Гленни, что он слышал, будто девушка беременна – у нее были приступы тошноты во время работы. Гленни почуял новый оборот дела. Он попросил Доггета втереться к ней в доверие и узнать, сколько ей нужно денег, чтобы ее любовник смог основать собственное дело. «Я бы дал тысячу гиней за удовольствие влить свою сперму в ее добродетельное лоно». Но оказалось, что любовник может основать собственную мастерскую за гораздо меньшую сумму – ему нужно сто семьдесят пять талеров, что равно приблизительно двадцати пяти гинеям. Доггет передал ей, что у его хозяина доброе сердце, и он сможет помочь ей – эти английские милорды – люди экстравагантные и щедрые. В полдень девушка робко постучала в двери комнаты Гленни, и он пригласил ее войти. Она рассказала о том, что ее жениху нужны деньги, и спросила, как он сможет их заработать. Гленни открыл кошелек и вытряс из него кучу золотых. Затем, пока глаза девушки были устремлены на деньги, он обнял ее за талию и прошептал, что она сама сможет легко заработать деньги для своего милого. Она попыталась вырваться и выйти из комнаты, но он сказал ей, что ему известно об ее беременности. Это ее удержало, и она заколебалась. Гленни указал на деньги и прошептал, что никто не узнает об их свидании. Это займет ровно пять минут. И она будет жить счастливо всю оставшуюся жизнь. Она позволила ему поцеловать себя и приласкать ей груди. Она закрыла глаза и решила, что игра стоит свеч, когда вдруг они услышали, что кто-то зовет ее. Она вырвалась из его объятий. Гленни взял деньги и вложил ей в руку, затем снова поцеловал ее. Она поспешно убежала прочь.В тот вечер она прислуживала за его столом. Он дважды поймал ее взгляд, и она покраснела: она должна была ему свое тело. Гленни знал, что она не собирается возвращать деньги. Доггет выяснил, что она встречается сегодня вечером со своим женихом, и непременно передаст ему деньги.Этой ночью Гленни выждал, пока не услыхал ее шаги – она пересекала двор и направлялась к прачечной. На этот раз не успела она снять сорочку, как Гленни открыл дверь и проскользнул к ней. Она выглядела испуганной и просила пощадить ее. Она шепотом объяснила, что «он» ждет ее в комнате. Гленни прошептал, что это не займет у них много времени. Он потратил несколько минут, успокаивая и упрашивая ее. Затем расстегнул брюки, прижал ее спиной к медному котлу и взял ее. После этого он прошептал, что если ей понадобятся еще двадцать пять гиней, то она должна прийти в его комнату на следующий день. Потом он оделся и ушел.Он был в бешенстве, когда она не воспользовалась его предложением. Однажды он встретил ее в коридоре и вопросительно посмотрел на нее: она отрицательно покачала головой и заспешила прочь. Доггет также не сумел уговорить ее прийти. Она сохранила свою часть сделки, но Гленни это все казалось вершиной неблагоразумия:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128