ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
почему вы не отвечаете на вопрос? Картинки вы развесили славно, но кто их рисовал, вам нет дела.
– На этой стене – работы детских домов. Если хотите, я справлюсь, где находится автор интересующих вас произведений.
– Да, да, этих самых произведений! Этот самый автор! Очень хочу, милый вы товарищ, очень! И, пожалуйста, как можно скорее!
Он сильно потряс её руку. Она впервые улыбнулась.
– Как же насчёт наших денег?
– Насчёт денег никак, – тоже улыбнулся Рагозин. – Зачем вам теперь деньги? Все сделано. Да, все сделано очень хорошо.
Он повторял эту фразу, спеша выбраться на улицу и уже не замечая ни людей, ни картинок.
Все в его ощущении жизни с этого момента остановилось, точно заклиненное одним вопросом – нашёл ли он сына или нет?
Через день, возвращаясь из Затона, он увидел у самого входа в Совет двух мальчиков. Прислонившись к ограде палисадника, они шелушили подсолнухи. Он сразу узнал Павлика и сразу понял, кто с ним.
– Мы ждали, ждали, а вас нет и нет, – попрекнул Павлик.
– Пойдём ко мне, – сказал Пётр Петрович, заставляя себя двигаться спокойно.
Закрывшись в кабинете, он прошёлся из угла в угол, не зная, как лучше сделать: усадить мальчиков с собою рядом или заставить их стоять, а самому сесть, или – пусть они сядут, а он будет ходить. «Не важно, чёрт возьми», – подумал он, продолжая расхаживать, и вдруг поймал себя на том, что ему трудно взглянуть на мальчика, которого привёл Павлик. Тогда он сразу остановился перед ними и попробовал приветливо усмехнуться. Павлик небрежно посматривал по сторонам. Другой мальчик сохранял невозмутимость. Взъерошенная русая голова его была большелоба, уголки бровей у висков сильно подняты, карие глаза круглы и чуть выпячены. Худой, длинноногий, с большими руками, он держал локти оттопыренными от пояса, точно наготове к отпору.
– Так это я… твои рисунки видел? – спросил Рагозин, чувствуя, что говорит не так, как хотел бы.
– Не знаю.
Голос мальчика звучал грубовато-уверенно.
– Этакие, знаешь… Лошадь ещё такая красная.
– Да ну, конечно, твоя лошадь, – сказал Павлик. – Чего боишься? Петру Петровичу нравится.
– И не думал бояться.
– Я не кусаюсь, – будто заискивая, проговорил Рагозин. – Мне, правда, понравилось. Ярко так, видишь ли… И все такое… Тебя как зовут?
– Иван.
– Иван Рагозин, верно? А годов? Десятый скоро, да?
– Может, и больше.
– Больше, – согласился Павлик. – Мне скоро одиннадцатый, а он сильней меня.
– Ну? – будто с облегчением вздохнул Пётр Петрович. – Покажи-ка.
Он осторожно потрогал пальцами бицепсы мальчика, и пальцы сами собой остановились на сухих, тонких детских мускулах, пока мальчик не высвободился и не шагнул назад.
– Ваня, – сказал Рагозин медленно, – так, так. А отец у тебя есть?
– Думаю, был, – ответил мальчик с насмешливой улыбкой взрослого.
– Я тоже думаю, – неловко отступил Пётр Петрович и опять прошёлся по комнате.
– Мать свою не помнишь? – спросил он на ходу.
– Её, наверно, отец помнит, – будто ещё насмешливее сказал Ваня.
Он стоял боком к Рагозину, подняв голову и шире раздвинув локти. Видно было – он не лез за ответами в карман, потому что привык к расспросам об отце с матерью. Пётр Петрович растерялся от этой жестокости ответа, тут же начал сердиться, что не владеет собой, и поглядел на мальчика с гневом. Но в этот миг резко увидел в профиле Вани в точности повторенный поворот лица Ксаны – с острым вздёрнутым носиком и круглым глазом немного навыкате. Он чуть не выкрикнул то, что все время готово было слететь с языка – сын, сын! – но удержал себя.
– Вы зачем меня звали?
– Познакомиться. Поближе… – сказал Пётр Петрович, оглядывая выгоревшую серую блузу мальчика, завязанный узлом матерчатый поясок, сбитые набок туфли.
– Вы покупаете рисунки? – вдруг с любопытством спросил Ваня.
– Как так?
– Я думал, вы… которые на выставке рисунки хотите купить.
– Ты продаёшь? – уже с улыбкой сказал Рагозин.
– Деньжонки пригодятся.
– На что же пригодятся? Ты ведь в детском доме?
– Когда где… Сейчас везде тепло.
– Ну, а где же ты столуешься?
– Столуешься! – передёрнул плечами Ваня. – Я не нахлебник – столоваться!
– На Волге всегда подкормиться можно, – сказал Павлик с видом берегового бывальца.
– У военморов либо ещё где придётся, – добавил Ваня.
– Тебе, видно, и на Гусёлке пришлось? – неожиданно отчеканил Пётр Петрович.
Ваня нахмурился.
– Что не отвечаешь? Был на Гусёлке?
– Ну и был! Ну и что же?.. Пришили, будто я казённые чувяки на базаре загнал, – и судить! А у меня их шкет один стырил… я только ябедничать не хотел.
– Хорошо. Дело прошлое. А где живёшь сейчас?
Ваня скрестил на груди руки, медленно оглянулся на дверь, будто заскучав от вопросов, затем нехотя выговорил:
– Меня назад в скит берут. И бумаги туда пошли.
– Так, так, – торопливо сказал Пётр Петрович, – очень хорошо… Я тебе хотел предложить, может, поселишься у меня? Я один, нам с тобой не скучно будет. Учиться станешь. Рисовать… понимаешь ли, и все такое.
Ваня молчал. Павлик сожмурился на Рагозина и тоненько свистнул:
– Э-э, а я кое-что знаю!
– Ничего не можешь знать, – едва не прикрикнул Пётр Петрович. – Я о деле говорю!
Он шагнул к Ване, положил ему на плечи широкие, тоже немного растопыренные в локтях руки, сказал мягко:
– Приходи сюда сегодня к вечеру, понял? Или, если хочешь – прямо ко мне домой, донял?
Он растолковал свой адрес, стараясь поймать уклончивый взгляд мальчика. Павлик косился на Ваню подозрительно, словно опасаясь, что тот поддастся соблазну или нарушит какой-то существующий втайне сговор.
– Давай по рукам: вечером ты у меня, – упрямо повторял Пётр Петрович.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237
– На этой стене – работы детских домов. Если хотите, я справлюсь, где находится автор интересующих вас произведений.
– Да, да, этих самых произведений! Этот самый автор! Очень хочу, милый вы товарищ, очень! И, пожалуйста, как можно скорее!
Он сильно потряс её руку. Она впервые улыбнулась.
– Как же насчёт наших денег?
– Насчёт денег никак, – тоже улыбнулся Рагозин. – Зачем вам теперь деньги? Все сделано. Да, все сделано очень хорошо.
Он повторял эту фразу, спеша выбраться на улицу и уже не замечая ни людей, ни картинок.
Все в его ощущении жизни с этого момента остановилось, точно заклиненное одним вопросом – нашёл ли он сына или нет?
Через день, возвращаясь из Затона, он увидел у самого входа в Совет двух мальчиков. Прислонившись к ограде палисадника, они шелушили подсолнухи. Он сразу узнал Павлика и сразу понял, кто с ним.
– Мы ждали, ждали, а вас нет и нет, – попрекнул Павлик.
– Пойдём ко мне, – сказал Пётр Петрович, заставляя себя двигаться спокойно.
Закрывшись в кабинете, он прошёлся из угла в угол, не зная, как лучше сделать: усадить мальчиков с собою рядом или заставить их стоять, а самому сесть, или – пусть они сядут, а он будет ходить. «Не важно, чёрт возьми», – подумал он, продолжая расхаживать, и вдруг поймал себя на том, что ему трудно взглянуть на мальчика, которого привёл Павлик. Тогда он сразу остановился перед ними и попробовал приветливо усмехнуться. Павлик небрежно посматривал по сторонам. Другой мальчик сохранял невозмутимость. Взъерошенная русая голова его была большелоба, уголки бровей у висков сильно подняты, карие глаза круглы и чуть выпячены. Худой, длинноногий, с большими руками, он держал локти оттопыренными от пояса, точно наготове к отпору.
– Так это я… твои рисунки видел? – спросил Рагозин, чувствуя, что говорит не так, как хотел бы.
– Не знаю.
Голос мальчика звучал грубовато-уверенно.
– Этакие, знаешь… Лошадь ещё такая красная.
– Да ну, конечно, твоя лошадь, – сказал Павлик. – Чего боишься? Петру Петровичу нравится.
– И не думал бояться.
– Я не кусаюсь, – будто заискивая, проговорил Рагозин. – Мне, правда, понравилось. Ярко так, видишь ли… И все такое… Тебя как зовут?
– Иван.
– Иван Рагозин, верно? А годов? Десятый скоро, да?
– Может, и больше.
– Больше, – согласился Павлик. – Мне скоро одиннадцатый, а он сильней меня.
– Ну? – будто с облегчением вздохнул Пётр Петрович. – Покажи-ка.
Он осторожно потрогал пальцами бицепсы мальчика, и пальцы сами собой остановились на сухих, тонких детских мускулах, пока мальчик не высвободился и не шагнул назад.
– Ваня, – сказал Рагозин медленно, – так, так. А отец у тебя есть?
– Думаю, был, – ответил мальчик с насмешливой улыбкой взрослого.
– Я тоже думаю, – неловко отступил Пётр Петрович и опять прошёлся по комнате.
– Мать свою не помнишь? – спросил он на ходу.
– Её, наверно, отец помнит, – будто ещё насмешливее сказал Ваня.
Он стоял боком к Рагозину, подняв голову и шире раздвинув локти. Видно было – он не лез за ответами в карман, потому что привык к расспросам об отце с матерью. Пётр Петрович растерялся от этой жестокости ответа, тут же начал сердиться, что не владеет собой, и поглядел на мальчика с гневом. Но в этот миг резко увидел в профиле Вани в точности повторенный поворот лица Ксаны – с острым вздёрнутым носиком и круглым глазом немного навыкате. Он чуть не выкрикнул то, что все время готово было слететь с языка – сын, сын! – но удержал себя.
– Вы зачем меня звали?
– Познакомиться. Поближе… – сказал Пётр Петрович, оглядывая выгоревшую серую блузу мальчика, завязанный узлом матерчатый поясок, сбитые набок туфли.
– Вы покупаете рисунки? – вдруг с любопытством спросил Ваня.
– Как так?
– Я думал, вы… которые на выставке рисунки хотите купить.
– Ты продаёшь? – уже с улыбкой сказал Рагозин.
– Деньжонки пригодятся.
– На что же пригодятся? Ты ведь в детском доме?
– Когда где… Сейчас везде тепло.
– Ну, а где же ты столуешься?
– Столуешься! – передёрнул плечами Ваня. – Я не нахлебник – столоваться!
– На Волге всегда подкормиться можно, – сказал Павлик с видом берегового бывальца.
– У военморов либо ещё где придётся, – добавил Ваня.
– Тебе, видно, и на Гусёлке пришлось? – неожиданно отчеканил Пётр Петрович.
Ваня нахмурился.
– Что не отвечаешь? Был на Гусёлке?
– Ну и был! Ну и что же?.. Пришили, будто я казённые чувяки на базаре загнал, – и судить! А у меня их шкет один стырил… я только ябедничать не хотел.
– Хорошо. Дело прошлое. А где живёшь сейчас?
Ваня скрестил на груди руки, медленно оглянулся на дверь, будто заскучав от вопросов, затем нехотя выговорил:
– Меня назад в скит берут. И бумаги туда пошли.
– Так, так, – торопливо сказал Пётр Петрович, – очень хорошо… Я тебе хотел предложить, может, поселишься у меня? Я один, нам с тобой не скучно будет. Учиться станешь. Рисовать… понимаешь ли, и все такое.
Ваня молчал. Павлик сожмурился на Рагозина и тоненько свистнул:
– Э-э, а я кое-что знаю!
– Ничего не можешь знать, – едва не прикрикнул Пётр Петрович. – Я о деле говорю!
Он шагнул к Ване, положил ему на плечи широкие, тоже немного растопыренные в локтях руки, сказал мягко:
– Приходи сюда сегодня к вечеру, понял? Или, если хочешь – прямо ко мне домой, донял?
Он растолковал свой адрес, стараясь поймать уклончивый взгляд мальчика. Павлик косился на Ваню подозрительно, словно опасаясь, что тот поддастся соблазну или нарушит какой-то существующий втайне сговор.
– Давай по рукам: вечером ты у меня, – упрямо повторял Пётр Петрович.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237