Но добавим сюда три часа сна, ничего себе! Только час остается на еду, пьянство, секс, чтение, спорт, ВР, куб, хобби, прогулки под луной и антиправительственные заговоры. Нужно еще не забыть пару минут отвести на кларнет и сорок пять секунд – на расслабляющую медитацию.
Следовательно, мне придется урезать рабочее время. Элементарная пропорция, девять к двадцати четырем, дает 3, 75 – такова продолжительность рабочего дня на Эпсилоне. Что означает: я буду проводить в офисе меньше шести земных часов. Столько времени я могу уделить работе, чтобы как-то сохранить привычный распорядок своего досуга!
Конечно, со временем я пойму, как приспособились к этому другие, в особенности – пожилые. Они вышли из спячки четырнадцать лет назад и, кажется, чувствуют себя в своей тарелке, не выглядят растерянными или сбитыми с толку. Люди теперь уделяют меньше внимания точному распорядку дня, чем прежде, но наша пунктуальность была в значительной степени наследием земного делового ритуала. Одновременно запирались лаборатории, офисы и школьные классы, и все население отправлялось отдыхать.
Интересно, что будет, когда мы высадимся на планету. Практически никто из наших людей не видел настоящую ночь. Это состояние… Хочется просто закрыть глаза.
Кажется, мне нравится, как теперь принято питаться – раз в день едят основательно и несколько раз перехватывают понемножку. Вроде tapas в Испании. Посмотрим, как быстро я наберу двенадцать кило, потерянных за время спячки.
А может, и не наберу. Мне нравится одеваться так, как сейчас. И еще мне нравится быть младшей женой в своей линии.
Сама не знаю, как вести себя с Эви. Она еще довольно активная особа для своих восьмидесяти двух и работает полный день в гериатрической палате. Она могла бы работать полдня, как все восьмидесятилетние (или стовосьмидесятилетние, в исчислении Эпсилона), но ей нравится быть все время при деле.
Она выглядит такой древней. Не могу сдержать извращенное торжество: она покорила моих мужей восемнадцатилетней юной девушкой. Что они почувствуют к ней теперь?
Возможно, у меня снова будет два мужа. Медики говорят, что появилась возможность сделать Джону микрохирургическую – не нанохирургическую – операцию. Они не хотят больше ждать и собираются взяться за него.
Сорок лет, которые я пропустила, не были особенно насыщены событиями. Мы до сих пор не установили связь с Ново-Йорком, хотя по нескольку раз в неделю передаем сообщения в Ки-Уэст и Нью-Йорк в Штатах, в Оксфорд и Мельбурн, то есть в Англию и Австралию. До сих пор никто на Земле не сумел найти доступ к основному хранилищу данных, так что мы самым старомодным образом черпаем сведения из бумажных книг, заделывая информационные бреши. Теперь литература и искусство по понятным причинам обгоняют науку и технику.
Ки-Уэст. Джефф умер шестнадцать лет назад. Он оставил для меня трогательное прощальное послание, которое я едва помню. На худой конец, смерть – избавление от боли. Он страшно страдал в конце, почти не мог голову поднять с подушки.
(Хотела бы я иметь возможность «встретиться» с ним с помощью трансляции ВР-данных. Но в Ки-Уэсте еще не достигли такого уровня технологии.)
Я уже столько раз его теряла, по-разному…. Но когда входила в бокс, знала: теперь уже – навсегда. И все же… Я думала, что почувствую нечто большее.

Глава 3
Юношеская литература


Прайм

О’Хара оказалась в числе пятидесяти «отмороженных», избранных в «резерв», Консультативный резерв приземления. Этих людей вывели из криптобиоза досрочно, чтобы привлечь к подготовке перехода от космического полета к колонизации.
Циники могли заметить, что резерв – просто способ сохранить общественный статус ветеранов, чтобы те не досаждали властям. Кроме того, в конце концов боксы должны были покинуть все. Что делать с дюжинами бывших членов Кабинета и экс-координаторами? Многие из них, вероятно, рассчитывали сразу же вернуться на свои посты – но все должности в правительстве были заняты. Зачисление в резерв давало возможность использовать таланты этих людей без всякого ущерба для реального производственного процесса.
Их выводили из криптобиоза группами по десять человек, по одной группе раз в неделю. В группе О’Хара выжили девять из десяти – больше, чем можно было надеяться, самая высокая пропорция в резерве.
Ничего определенного им не предлагали – первые несколько недель можно было просто побродить и освоиться. Чарли Бойл входила в ту же группу, что и О’Хара, так что они осваивали знакомый, но странный мир вместе.
Всюду были дети, но это неудивительно. Исходный план предусматривал, что количество населения «Нового дома» в последние десять лет полета вырастет вдвое. Правда, детей младше трех лет не было, так что посадка не будет осложнена возней с младенцами.
Это было отступлением от исходного плана; раньше предполагалось, что дети будут появляться на свет равномерно, с хорошо продуманной комбинацией наследственных показателей; что ясли будут планомерно готовить поколения к колонизации Эпсилона.
Но в яслях царил хаос; едва ли один ребенок из четырех отвечал стандартам исходного плана. Многие детишки даже не были зачаты общепринятым путем; их родители наотрез отказались от стерилизации и вернулись к устрашающе-первобытному способу оплодотворения (впрочем, этот путь служил одновременно отличным средством контроля над рождаемостью; естественное оплодотворение налагает ограничение на продуктивность женщины, поддерживая демографический баланс). Большая часть детей росла у родителей, появляясь в яслях лишь на несколько часов в день, чтобы учить буквы и цифры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95