– Хватит валять дурака, Гид, – резко сказал он. – Оставь Эмму в покое. Если тебе невтерпеж, поищи себе ту, которая сама согласится.
– Когда-нибудь и с ней такое случится, – Гид широко улыбнулся все еще всхлипывающей девочке, которая пряталась за спиной Доры.
– Это ложь! – закричала Дора.
– Почему это ложь? С тобой же случилось, Доритта. Как только Вайт привел тебя в дом, твой живот сразу вздулся, – сказал Гид со злобой.
– Попридержи-ка свой язык, парень! – спокойно произнес Вайт. – Ты должен с уважением говорить с моей женой. Слышишь?
– Эмма будет уходить домой до заката, – настойчиво повторила Дора. – Попробуй только приблизиться к ней, Гид. – Дора взяла из рук Даниэля спящего ребенка. – Пошли домой. Ты идешь, Вайт?
– Сейчас, только загляну к Ма.
* * *
Ход с двумя детьми и третьим, спящим на руках, отправился в свой дом, который находился за сосняком. Марта постелила себе и своему малышу на полу, рядом с кроватью миссис Бакстер, оставив кровать в столовой для Мерси и Даниэля. Мерси пыталась уговорить Марту позволить ей подежурить ночью у постели матери, но Марта настояла, чтобы та пошла спать после такой долгой дороги. Мерси видела, как она принесла таз с холодной водой, чистое полотенце и умыла лицо матери. У крупной Марты получалось так ласково, что не оставалось никакого сомнения в ее привязанности к этой хрупкой, маленькой женщине. Миссис Бакстер лежала тихо, полностью доверяясь рукам Марты.
– А теперь спи, – сказала Марта. – Я буду рядом с тобой, на полу.
– Спасибо тебе, Марта.
– Не за что. Спи.
Мерси вышла на крыльцо и села рядом с Даниэлем. Высоко в небе сияла луна, освещая дом серебристым светом. Стояла полная тишина, лишь иногда нарушаемая хрюканьем свиней под домом. Мерси подумала, что если бы не эти звуки, можно было представить, что в мире остались только она и Даниэль.
Становилось прохладно, а она оставила шаль в доме. Заметив, что Мерси дрожит, Даниэль обнял ее. Она повернулась и прижалась покрепче, положив голову ему на плечо. Мерси очень устала и на минутку прикрыла глаза.
– Что, длинный денек выдался? – прошептал Даниэль.
– Да, и самый незабываемый. Что ты теперь думаешь о моей семье?
– Обычная семья горцев, гордых и трудолюбивых. Это их дом, также как Куил Стейшн – наш.
– У них странный образ жизни, и ценности совсем другие, – медленно сказала Мерси.
– Возможно, из-за условий жизни.
– Это не оправдывает поведения Гидеона.
– Милая, в мире столько таких Гидеонов! Тебе встретился лишь один из многих.
– Я все время думаю, как здесь можно жить. Со свиньями под домом, курами, которые бродят по крыльцу и заходят в дом, не читать и не писать, не знать, что происходит в мире, по ту сторону гор.
– И ты была бы счастлива. Посмотри на Дору. Да и Марта, кажется, довольна своей жизнью. Но тебе не нужно думать об этом. Ты здесь не живешь, и никогда не будешь жить.
– Это заставляет меня взглянуть на себя по-другому, – прошептала Мерси ему на ухо. – Мне так стыдно, что когда моя мама горевала обо мне, я радовалась, что выросла в семье Куила. Я ненавижу себя за это.
– Ты не должна чувствовать себя виноватой. Ты здесь ни при чем.
– Я не смогла бы здесь жить. Бедная Марта работает, как лошадь. Ход здесь самый главный. Он определяет работу и говорит каждому, что делать. Мне кажется, он стал главой семьи после... после смерти отца.
– Ход порядочный человек. Он делает все, что в его силах, чтобы вести дела на ферме.
– А главное, что они делают – виски.
– Все законно.
– Он мог бы заставить меня остаться здесь?
– Нет, он не может тебе приказывать. Возможно, Берни и Ленни сделали для нас доброе дело. Ты моя жена, и я отвечаю за тебя. Мы уедем, когда настанет время.
Мерси обвила рукой талию Даниэля и подняла на него глаза.
– Интересно, как там дома. Как ты думаешь, Гевин и Элеонора уже вернулись из Винсенса?
– Конечно, они уже дома. У Гевина есть несколько заказов на пиломатериалы.
– Майк собирался послать папе письмо и рассказать ему, что мы едем в Кентукки.
– Я сказал ему, чтобы он ничего не писал. Мама бы очень разволновалась. Ей не обязательно знать об этой истории.
– Неужели ты не знаешь, что весь городок только и болтает о нашем с тобой отъезде? У Старухи Халпен челюсть, наверное, вывихнулась от такой работы, – с усмешкой сказала Мерси.
– Да, для нее настали золотые деньки, – ухмыльнулся Даниэль.
– Даниэль, а что было бы, если бы папа Фаррне нашел меня? Я бы никогда не узнала тебя! – рука Мерси еще крепче сжала его руку.
– Кто-то здесь, должно быть, строит о нас кое-какие планы, милая.
– Мне очень нравится, когда ты меня так называешь. Но это случается так редко!
– Знаю. Я называл тебя малышкой или глупой девчонкой. А теперь ты выросла, но у тебя до сих пор неприятности из-за острого язычка. Вот сегодня вечером, например, я думал, что мне придется драться с Ходом из-за твоих нападок на Гида.
– Ты знаешь, что я была права. Меня взбесило его отношение к поведению этого мальчишки! Я не могла смолчать.
Даниэль от души рассмеялся.
– Ты, наверное, подумала, что лопнешь, если не выскажешь свое мнение, да?
– Правда есть правда.
– Но ты все равно не изменишь их образ мыслей.
Им привычна их жизнь, также как тебе – твоя.
– Я все равно хотела бы попробовать.
– Почему бы тебе не пойти спать? Утром ты будешь чувствовать себя лучше.
– Тоже самое ты говорил вчера. Ты так разозлился на Ленни и Берни...
– Мы договорились не вспоминать об этом. Когда-нибудь я разберусь с ними. А по дороге домой у нас будет достаточно времени обсудить все остальное.
– А как нам быть сегодня ночью?
– Какие проблемы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99