– Но мы не можем вечно скрываться в лесу. Нам нужен человек, который возьмется помочь. Кто не побоится выступить на нашей стороне и располагает вооруженным отрядом. Наверняка где-то есть такой рыцарь, и я обязательно его найду. Хотя для этого придется немало побродить по свету.
– Да, но, подозреваю, ты мало что знаешь о бродячей жизни.
– Я научусь.
– Не сомневаюсь. Но будет лучше, если тебе помогут.
– А вы не могли бы научить меня?
– Вряд ли найдется лучший учитель.
Шайн Катриона прикусила нижнюю губу, показав ровные белые зубки.
– Мне нельзя слишком удаляться отсюда, ведь здесь все, что я должна вернуть, когда придет время.
– Ну, на этой полоске земли между равниной и Нагорьем полно мест, где я мог бы заниматься своим ремеслом.
– Вообще-то мы представляем опасность для любого, кто согласится помочь нам.
– Может, мне не нравится зарабатывать на жизнь мечом, но определенно я умею им пользоваться.
– Люди, от которых мы скрываемся, предпочитают действовать исподтишка, с помощью яда и кинжала.
– А кто умеет действовать исподтишка лучше, чем вор? Именно этому я и собираюсь научить тебя.
– В таком случае нам следует отправиться с вами, а когда я верну все, что принадлежит мне по праву рождения, я щедро награжу вас.
– Я делаю это не ради награды, – улыбнулся Фартинг.
Шайн Катриона нахмурилась:
– А ради чего?
– Возможно, мне просто надоело одиночество.
– Вы научите нас показывать фокусы?
– Вы будете моими помощниками.
– И воровать мы тоже научимся?
– Как никто другой, прости меня, Господи.
– Это звучит намного заманчивее, чем скитаться в лесу, прячась от подручных нашей матери.
Фартинг кивнул в сторону близнецов:
– Они понимают, что происходит?
– Они понимают, что такое смерть, Фартинг Магнус.
– Что ж, пока этого достаточно.
Глава 1
Стирлингшир, Шотландия, 1386 год
– Я предупреждала тебя, что не стоит отвечать на авансы этой распутной особы, – посетовала Шайн Катриона Броуди, вцепившись в сиденье повозки, которая мчалась по ухабистой дороге, удаляясь от владений любвеобильной дамы и ее ревнивого мужа.
– Да, на этот раз ты оказалась права. А как ты догадалась? – поинтересовался Фартинг Магнус, погоняя лошадей.
– Просто с каждой улыбочкой, которыми она тебя одаривала, заманивая к себе в спальню, ее муж становился все мрачнее.
– Надо запомнить на будущее, что, обхаживая жену, не следует забывать о муже.
– Да уж, лучше поздно взяться за ум, чем никогда.
Фартинг рассмеялся:
– Мудрая поговорка.
– Мне тоже так кажется. Хотя не думаю, что ее муж бросился за нами в погоню.
Фартинг замедлил бешеную скачку и оглянулся назад.
– Похоже на то, но береженого Бог бережет. Я предпочел бы добраться до ярмарки живым и невредимым.
– Неужели тебя совсем не волнует, что легкомысленной даме достанется на орехи? – спросила Шайн Катриона, заправив под капюшон несколько серебристых завитков, выбившихся наружу.
– Супружеская измена – серьезный проступок, – отозвался Фартинг, ухмыльнувшись в ответ на ее негодующий взгляд.
– А тебе не приходило в голову, что лучше бы оставить без внимания ее заигрывания?
– Почему я должен уходить голодным от накрытого стола, зная, что угощение будет тут же предложено другому?
– Похотливый кобель! Ты даже не успел толком натянуть рейтузы.
– Хорошо еще, что мне не пришлось сверкать голой задницей, унося ноги.
– Рано или поздно этим кончится. Или ты поумеришь свой пыл, или попадешь в преисподнюю.
– С каждым годом ты становишься все большей ханжой, – заметил Фартинг, бросив на нее насмешливый взгляд.
– Я пытаюсь спасти твою душу.
– Мою душу уже ничто не спасет, Катриона. Я никогда не попаду на небеса и смирился с этим фактом. – Он тяжело вздохнул.
Шайн Катриона насмешливо фыркнула:
– В таком случае зачем ты ходишь к священникам, чтобы тебя исповедали и отпустили грехи?
– Возьми-ка. – Фартинг сунул вожжи в ее изящные ручки. – Мне нужно отдохнуть, – пробормотал он, завязывая тесемки рейтуз.
Приведя в порядок одежду, Фартинг завернулся в плащ и притворился спящим, поглядывая на свою спутницу из-под полей шляпы. Его не переставало озадачивать, что Шайн Катриона не вызывает у него желания.
За шесть лет, что они путешествовали вместе, она превратилась из прелестного ребенка в поразительно красивую девушку, созревшую для любви и брака. От звука ее грудного голоса глаза мужчин загорались. На овальном личике сияли огромные фиалковые глаза, обрамленные черными ресницами, такими густыми и длинными, что, казалось, дело не обошлось без искусственных ухищрений. У нее была стройная фигурка, обладавшая всеми женственными изгибами, о которых только мог мечтать мужчина. Но венцом ее прелестей были волосы, ниспадавшие серебристыми волнами до колен. Казалось обидным, что она вынуждена прятать их от людских глаз из страха, что слухи о ее красоте дойдут до ее вероломной матери. Все в Шайн Катрионе вызывало желание. Она излучала невинную, едва уловимую и неискушенную чувственность, которая притягивала к ней мужчин, как притягивает ос сладкий сироп. Фартинг сознавал все это, однако не испытывал к ней и намека на желание.
Видимо, эта загадка объяснялась тем, что она стала ему ближе, чем кто-либо из родственников. Несмотря на то что он был всего лишь на десять лет старше, порой Фартингу казалось, что Шайн Катриона – его дочь. Он подозревал, что обязан этим тому обстоятельству, что она взрослела у него на глазах, превращаясь из ребенка в женщину.
К тому же Фартинг чувствовал себя виноватым. Он не только не помог ей вернуть наследство, украденное преступной родней, но даже не смог помешать Арабел и Малису объявить Шайн Катриону и близнецов мертвыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92