И я сопротивлялся, как мог.
И у меня были силы, чтобы противостоять ему. Не знаю, откуда они брались в м
оем искалеченном, исхудавшем теле, но они все еще были…
Ц Ваше зеличес-ство? Ц саркастично вопрошал Заклинатель. Ц Ах да, это д
ействительно вы, но вас-с не узнать, вы только пос-смотрите, в кого вы превр
атились, ваше величес-ство. Это же прос-сто омерзительно. Ваша зарос-сшая
черным волос-сом, располос-сованная Кевларом одноглазая морда Ц она вы
зывает у меня отвращение. Да она у вс-сех вызовет отвращение. Не хотел бы я
выглядеть так. Уж лучше умереть, ваше величес-ство. Вы об этом не думали?
Ц Ничего, Ц отвечал я, Ц шрамы украшают мужчин и укрощают женщин.
Каждый раз я придумывал для него что-нибудь новенькое. И всегда мои шутки
отзывались в нем лютой злобой, он вскакивал в ярости, выкрикивая ругател
ьства на незнакомом грубом языке, взгляд его становился холоден и колюч,
глаза метали молнии. Для колдуна он был слишком вспыльчив. О чем я непреме
нно ему сообщал.
Ц Что-то с нервами у тебя не в порядке, дружок, я бы на твоем месте поостер
егся. В следующий раз, если ты вот так выйдешь из себя, тебя непременно хва
тит удар, и мне не с кем больше будет общаться.
Подавив очередную вспышку гнева, Заклинатель садился на табурет и продо
лжал вести со мной разрушительный диалог, возвращаясь к своим обыкновен
ным спокойным и насмешливым интонациям. Он говорил и говорил до тех пор, п
ока не доводил меня до исступления. Он заклинал меня змеиным голосом, вто
ргался в мой разум, искажал его, трансформировал, а когда уходил, я все еще
слышал, как его слова проникают в меня, гремящим колоколом звучат в голов
е и рвут на части душу. «Я Ц омерзителен, я Ц жалок, я Ц никто»…
Змеиные интонации голоса напоминали мне брата Фаира, он тоже не говорил,
а выдыхал слова, проникновенно и страстно, словно вместе со словами из ег
о горла выходил яд, способный отравить собеседника. Эта странная общност
ь их речи натолкнула меня на некоторые мысли, что развитие моего темного
братца в сторону оккультных наук и черной магии скорее всего Ц заслуга
Заклинателя. А не проник ли он в мозг юного Фаира, как сейчас старается про
никнуть в мой?..
Заклинатель дурманил, заставлял меня поверить в свою никчемность, глупо
сть, бесполезность, бессилие, и в то же время он всегда давал шанс, указыва
л на то, что спасение близко, достаточно протянуть руку, соединиться с сил
ой, равной которой нет в мире. Он умело отравлял разум, тяготил душу, мучил
и ломал меня…
И все же я держался. Отчаяние не могло завладеть мною полностью, потому чт
о я видел в жизни смысл, у меня было мое предназначение… Отец хотел, чтобы
я стал королем Белирии, его предсмертная воля диктовала мне: объединить
королевства в одно. Белирия станет единым государством, и я буду ее корол
ем во что бы то ни стало. Я выберусь на поверхность и поведу войска на Вейг
ард. Я пойду войной на Вилла, Преола, на Лювера, на Дартруга и конечно же на Ф
аира. Я сброшу их всех с престолов одного за другим за то, что они хотели ун
ичтожить меня, и даже весьма преуспели на этом пути. За все, что они сотвор
или со мной, они должны быть наказаны. Месть моя будет страшной.
Ц Прос-снись к новой, примкни к нам, Ц громоподобно ревел Заклинатель,
Ц ты должен быть с-сильнее вс-сех, и ты станешь с-сильнее, ты знаешь, на чье
й стороне с-сила. Ты жалок сейчас, но мы тебе поможем. Мы с-сделаем тебя вла
с-стителем мира…
Сжимая зубы до боли в челюстях, я снова проговаривал спасительные слова:
«Если у меня хватит воли и жизненных сил Ц я выдержу, я непременно вырвус
ь из клетки…»
Я знал теперь, кто мой главный враг. Его лицо было у меня перед глазами, его
голос проникал мне прямо в душу, но не мог заставить меня свернуть с намеч
енного пути.
Со времени нашей последней встречи помощник Фаира значительно раздалс
я в плечах и помолодел. В те времена, когда я знал его в Центральном короле
встве, он был совсем стариком Ц лет семидесяти от роду, седовласый и согб
енный годами, с лицом, изборожденным сетью морщин. Любой, кто видел Заклин
ателя тогда, мог бы подтвердить, что он производил впечатление человека,
прожившего долгую, полную лишений и страданий жизнь. Впрочем, люди все ра
вно боялись его, несмотря на преклонные лета. Теперь же возраст его был не
определенным. На первый взгляд он казался совсем юным, но, если приглядет
ься Ц в глазах его можно было различить многолетнюю усталость, а возле р
та иногда проступали предательские складки. Едва возникнув, вестники ст
арости затем медленно растворялись, словно в теле Заклинателя бродили м
агические элементы, уничтожая любые проявления прожитых лет…
Темный человек знал, что его речи задевают меня до глубины души. По привыч
ке я начинал подергивать серебряную серьгу. Как правило, я делал это пере
д тем, как прикончить кого-нибудь, или же после того, но, увы, сейчас дальше
этих жалких подергиваний дело не шло, ведь я был безоружен, слаб, к тому же
меня отделяла от Заклинателя железная решетка…
Он же ощущал себя рядом со мной Ц одноруким и одноглазым калекой Ц наст
оящим победителем, он торжествовал, ведь упечь меня сюда, низвергнуть в Н
ижние Пределы было воплощением его дьявольского замысла. Теперь я был в
этом уверен как никогда. Он все говорил и говорил, слова его обладали особ
ой интонацией, словно он хотел донести до меня одну только мысль: «Я Ц нич
тожество. Я больше ничего не стою в этой жизни. Я больше никогда не вернусь
в мир людей. Я Ц калека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23