- А ближе к ночи
дойдет очередь и до меня. Может, я лучше пойду досплю?
- А я буду еще час ждать, пока ты умоешься? Нет уж, сиди и жди. Я тут король или
хрен собачий, что ты вечно пытаешься оспорить мои приказы?
Жак немедленно заткнулся. А Кантор покорно поплелся в кабинет, мысленно вопрошая
небо, за что ж ему все это. Неужели злодейке судьбе показалось, что он чего-то
недополучил от любознательных голдианпев?
Как он и ожидал, король вцепился в загадочную персону перепуганного лондрийца и
первым делом выдавил из Кантора подробное описание объекта и список действий, в
коих объект был замечен. Как оказалось, все это лишь ради установления личности
загадочного труса - как только Кантор упомянул, что этот самый придворный обещал
своему королю разобраться самолично, Шеллар III возрадовался и объявил, что
господина этого знает. Кипучая деятельность его величества тут же изменила
направление - Кантор был на пять минут забыт, зато из приемной был призван Жак.
За пять минут король быстро начертал коротенькое письмецо, одновременно излагая
Жаку инструкции: распинать дежурного телепортиста, немедленно мчаться в Лондру и
лично кузену Элвису сие послание вручить. После чего дождаться ответа и
немедленно тащить домой и сам ответ, и все, что Элвис изволит к нему приложить,
включая лично лорда Сильверстоуна. Это, как добавил его величество, запечатывая
конверт, дабы Жаку королевская служба не казалась скучной. И чтобы Жак расстался
с иллюзиями, будто работа - это место, где спят.
Затем Шеллар снова взялся за Кантора.
Последующие часа полтора прошли в тщетных попытках доказать упрямому королю, что
лорда Сильверстоуна он не встречал ни в этой жизни, ни в прошлой, и вообще
впервые слышит это имя. Также Кантор тщетно надеялся, на то, что сейчас Жак
приведет этого придурка и король расспросит его самого, чем его так напугал
товарищ Кантор.
Жак вернулся один. Молча, чтобы не раздражать короля лишний раз и не нарываться
на дополнительный кусок работы, протянул ответ Элвиса и тихонько присел рядом с
Кантором.
Быстро пробежав глазами ответ, его величество бросил письмо на стол и в сотый
раз повторил свой вопрос:
- Кантор, напряги память получше, это очень важно. Где ты мог видеть этого
господина? Не можешь вспомнить, где видел, попробуй вспомнить голос. Повторяю,
это не просто важно, это жизненно важно.
Кантор в ужасе от мысли, что сейчас весь процесс пойдет по второму кругу,
возмущенно воскликнул:
- Да почему вы решили, что я непременно должен его знать? Может, он где-то обо
мне слышал! А может, он вообще ошибся, может, я только похож на кого-то, кого он
знал! Может, ему вообще все мистралийцы на одно лицо!
Король замер, не донеся трубку до рта, и на его лице промелькнула тень озарения.
Жестом приказав всем молчать, он нашарил на столе письмо лондрийского кузена и
еще раз пробежал глазами. Медленно отложил трубку и застыл, уставившись
отсутствующим взглядом куда-то поверх шкафа. Жак и Кантор переглянулись, но
сказать что-то не вовремя и сбить короля с мысли поостереглись - а вдруг мысль
окажется особо ценная...
Судя по тому с какой скоростью Шеллар III сорвался с места, ему действительно
пришло в голову что-то выдающееся. И эта замечательная мысль, похоже, не сулила
ничего хорошего загадочным врагам его величества. Кантор хорошо помнил, что
означает внезапный ледяной блеск в глазах короля и жесткая, безжалостная
решимость в его голосе.
- Кантор, до моего возвращения вы с Ольгой свободны, сидите у нее и вместе
ждите, чтобы я потом не искал вас по всему дворцу,- приказал король таким тоном,
будто и в самом деле намеревался лично бегать по дворцу в поисках Кантора.- Жак,
немедленно найди мэтра Истрана и срочно зови сюда. Очень быстро. Ты едешь со
мной.
- Куда? - поинтересовался Кантор, провожая взглядом шута, который рванул в
указанном направлении без всяких уточнений и лишних вопросов. Король поднял
глаза от бумаги, на которой уже принялся торопливо что-то черкать, и холодно
осведомился, почему Кантор до сих пор здесь.
"О, это серьезно..." - подумал Кантор и поспешил последовать примеру
благоразумного шута. По крайней мере, теперь можно наконец спокойно уединиться и
отдохнуть. Судя по размаху королевских мероприятий, Ольга понадобится его
величеству не скоро.
С тех пор как его величество научился гневаться, все окружающие стали прилагать
максимум усилий, чтобы впредь не доводить его до такого состояния. Однако порой
обстоятельства от подданных не зависели, и рано или поздно король все равно
должен был разгневаться. На счастье придворных, в тот момент когда Шеллар был во
гневе, никого из них поблизости не казалось, и под раздачу попал верный Жак, то
есть единственный из подданных, у кого хватило наглости заявить своему
повелителю прямо в глаза:
- Ваше величество, сто раз уже видел вас в плохом настроении, но таким противным
вы еще ни разу не были! А если вас королева таким увидит, представьте себе, что
она о вас подумает?
В ответ на сию непочтительную речь его величество рявкнул на шута печально
известным "королевским рыком", после чего приказал сесть, заткнуться и молчать.
Жак немедленно выразил готовность слушать и повиноваться, после чего нагло
улегся на диван, свернулся клубочком и закрыл глаза. Король онемел от
возмущения.
- Ты что, пьян? - спросил он, с трудом найдя слова.
- Ничуть,- отозвался Жак.- Просто, когда я сплю, я особенно молчалив. И никому
не мешаю.
Король сердито проворчал, что пришибет паршивца, если тот вздумает храпеть, и
замолчал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30