– Абсолютно верно, – ответил тот, не обижаясь на шутку.– Что же вы не отволочете Мирандо в полицейский участок, лейтенант? – вкрадчиво спросил Зип.– Не торопи время, он от нас никуда не уйдет. И перестань называть меня лейтенантом. Заруби себе на носу – он шагает навстречу своей гибели. В случае, если подросток значится как «н. п», если ему нет четырнадцати лет...– Как это? – переспросил Джефф.– Несовершеннолетний преступник, на счету которого огромное количество преступлений. И это в четырнадцать лет! Так чего можно ожидать? Он не изменился с тех пор, как организовал банду на этой улице много лет назад. Она называлась «Золотые испанцы». Ты помнишь их, Луис? Это было давно, когда уличные шайки не доставляли много хлопот.– Он был впереди своего времени, – ухмыльнулся Зип.– Впереди его времени, болван.– Неважно, – произнес Луис, поморщившись. – Я все помню. Сопляки. Точно такие же, как сегодня. Без разницы.– Только сейчас – атомный век, – произнес Паркер. – И, вместо ножей, они носят оружие. Знаешь, моряк, когда Мирандо было семнадцать лет, он убил парня. Это было в 1942 году. Разрезал ему лицо от уха до уха.– Наверное, парень этого заслужил, – вставил Зип.– Ему дали статью за непредумышленное убийство, – произнес Паркер.– Его следовало посадить на электрический стул или сжечь, – сказал Луис.– Его послали на север штата, в Кэстлвью; сидя там, он избежал второй мировой войны. Когда его досрочно освободили, он вернулся сюда. В то время продажа героина была очень прибыльным делом. И он начал заниматься сбытом.– Подумать только, травить детей! Что толкает людей на это?– Не хочешь – не травись, – сказал Зип. – И хватит винить Мирандо.– Так пусть ответит за тех, кого убил в этом городе.– Надо еще доказать, что он здесь убил кого-то.– Вот ты куда клонишь. Как раз сейчас в больнице умирает женщина, которая опознала Мирандо по фотографии. Он зверски избил ее и отобрал кошелек.– Мирандо и уличный грабеж? Не надо дурить меня.– Представь себе, Мирандо и уличный грабеж! Не такая уж он большая шишка. Это не профессионализм убийцы высокого класса – а всего лишь избитая беззащитная старая леди.– Поверь, как только мы поймаем это чудовище, мы раскрутим все его дела.– Вот именно, когда вы поймаете его.– Не сомневайся в этом. Наверняка, он где-то близко. Когда мы это выясним – ему конец. Одним героем в этом районе будет меньше, – С наслаждением допив кофе, он поставил чашку на стол. – Кофе был отличным. Ты, Луис, готовишь самый вкусный кофе во всем городе.– Разумеется, разумеется.– Он думает, я его обманываю. Луис, если бы я тебя недолюбливал, все равно приходил бы пить кофе только к тебе.– Как хорошо, когда полицейский – твой постоянный клиент. В таком случае можно ни о чем не волноваться и не заботиться.– Забот хватает по горло, – сказал Паркер.– Да, от скуки ты не умрешь, это уж точно, – усмехнулся Луис.– Здесь совсем другая жизнь, чем на острове, не так ли?– Да, да.– Мне однажды пришлось пробыть там неделю. Нужно было вернуть одного подонка, который сбежал из города на остров, после того как ограбил ювелирный магазин на Четвертой Южной. Я скажу, там сплошной рай. Лежи весь день на солнце, соси сахарный тростник, лови рыбку. А вечером... – он подмигнул Луису. – Есть ли там для пуэрториканских мужчин заведение, где можно хорошо провести ночь?– Энди, мужчина, если это настоящий мужчина, хорошо проведет ночь в любом месте.– Ой, вы только посмотрите на этого скромника, – рассмеялся Паркер. – У него уже трое детей, но я думаю, он не прочь заиметь и четвертого.– В моем-то возрасте? – смехом на смех ответил Луис. – Если этому и может что-то помочь, то только чудо.– Или пансионер Жилец, находящийся на полном содержании в пансионе.

, – добавил Паркер. – Луис, держи ухо востро с ними. – Он положил руку на плечо Джеффа. – В этом районе их столько, что можно сбиться со счета. Некоторые умники додумались до того, что сдают комнату для ночевки на восемь часов, причем работают на потоке, с трехсменным графиком. Можешь себе представить?– Мы не держим пансионеров. В этом смысле Тереза у меня в безопасности, – все еще улыбаясь, ответил Луис.Паркер вздохнул, достал из кармана платок и вытер им лицо.– Возвращаюсь к вопросу о предотвращении преступления. Ой, моряк, я совсем забыл о твоей больной бабуле. Сматывайся отсюда побыстрее. Это место не для неопытных юнцов.– Это я-то неопытный юнец?– Наверняка им будешь ты, если не послушаешь моего совета. От уха до уха – вот что тебя может ждать.– Риск – благородное дело.– Точно, риск – благородное дело. Это крылатые слова. Надеюсь, у тебя есть личный знак. Хотелось бы знать, куда отсылать тело.– Пошлите его бабуле, – усмехнулся Зип. – Она уже заждалась.– Малыш, твое счастье, что я сегодня в хорошем настроении. – Паркер обернулся к Луису: – Эй, pinga! Хрен! (исп.).

– Si, cabron Козел (исп.).

, – ответил Луис, и оба они ухмыльнулись, довольные тем, что их обращение друг к другу носило характер сокровенной тайны, известной только им двоим.– Если ты что-нибудь узнаешь о Мирандо – не забудь мне сообщить, договорились?– Не забуду, – пообещал Луис.– Пока. Adios До свидания (исп.).

. * * * Он вышел из кафе, щурясь на солнце и удивляясь, почему так случилось, что с Луисом Анандесом отношения у него были хорошие, а с Фрэнком Эрнандесом – плохие. Разве оба они не были пуэрториканцами? Несомненно. Но Луис был другим. Он всегда стремился понять свой народ, в то время как Фрэнк, этот сукин сын, не желал ничего видеть и понимать. Оставалась ли у вас хоть малейшая надежда поговорить о высоких материях с человеком, у которого голова набита опилками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48