– Это ведь совсем другое дело, если бы он...– Чего ты все время добиваешься? Тебе что, надоело спокойно жить?– Я только хотел сказать...– Здесь все знают, что он приставал к Чайне, – жалобно произнес Зип. – А что должен?..– Но он не приставал к ней! Он только сказал: «Привет».– А может, мне просто подойти к нему и так вот дружески с ним побеседовать: «Как поживаешь, старина Альфи? Я понимаю, ты испытываешь чувства к Чайне, но пойми, это нехорошо». А может, Сиксто, мне еще и руку ему пожать?– Нет, но...– Разве тебе не хочется, чтобы другие клубы знали нас и уважали?– Да, но...– Значит, можно позволить таким гадам, как Альфи, спокойно жить среди нас и спать с нашими девочками? Сиксто покачал головой.– Но, Зип, он даже...– А теперь послушай меня, – прервал его Зип. – После того, что произойдет сегодня, мы станем самыми знаменитыми. Понимаешь? Мы раздавим этого гада, и отныне здесь не будет никого, кто бы нас не знал нас, «Латинских кардиналов». Пусть все знают, что теперь нас никто не сможет запугать. После сегодняшнего дня каждый в этом квартале захочет вступить в наш клуб. Мы будем самыми-самыми. Самыми-самыми. – Он помолчал, чтобы перевести дыхание. Его глаза блестели. – Кух, я прав?– Естественно.– О'кей. В одиннадцать часов Альфи, как обычно, придет в церковь. Служба закончится примерно в 11.40 или без четверти двенадцать. Мы схватим его на ступеньках, когда он будет выходить.– Боже!– На ступеньках! Нас будет четверо от начала и до конца, пока Альфи не упадет. Стрелять желательно метко, так как людей будет много и можно кого-нибудь задеть.– Зип, на ступеньках церкви, – не верил своим ушам Сиксто. Его лицо перекосилось от боли. – Ave Maria, можно ли?– Я еще раз повторяю – на ступеньках! Чтобы все видели, как он умирает. У меня четыре револьвера. Я возьму 45-й калибр, так как хочу сам прострелить голову этой сволочи.Неожиданно улица погрузилась в тишину. Это перестал играть шарманщик.– Вот два пистолета: 38-го калибра и «люгер», – прошептал Зип. – Выбирайте.– Мне «люгер», – сказал Кух.– Сиксто и ты. Папа, возьмете 38-й калибр. Оружие спрятано у меня дома. Кроме всего этого прихватим еще пару пистолетов. – Немного помолчав, добавил: – И еще один момент. Тебе, Сиксто, лучше остаться здесь. Будешь следить за домом Альфи. Это первое здание за углом.– О'кей, – безучастно произнес Сиксто.– Смотри в оба, чтобы он не ушел. Как только выйдет, следуй за ним. Если мы вернемся и тебя не будет, то следить будем уже за тобой.– О'кей.– Что?– Я сказал – о'кей.– О'кей, – повторил Зип. – Ну, пошли. – Он положил руку на плечо Куха, и они направились к дому Зипа. Немного поодаль, шаркающей походкой, за ними тащился Папа. – Кух, ты волнуешься? – спросил он его.– Да так, немного.– А я волнуюсь. Этот день особенный, понимаешь, о чем я говорю? Наши дела скоро пойдут в гору!– Знаю, – ответил Кух.– Как-нибудь в один из воскресных дней ты будешь сидеть на крыльце и мечтать. Особенно летом, как сейчас. Но сегодня все по-другому. Сегодня предстоит сделать многое. Вот что я хотел сказать. И это переполняет меня радостью. Сегодняшнее дело, ты понимаешь? Как же все здорово.Подойдя к дому, Кух ухмыльнулся:– Что касается Альфи, для него это совсем не здорово. * * * Стоя на углу недалеко от кафе и нервно покусывая нижнюю губу, Сиксто наблюдал за домом Альфредо.А в это время в кафе Джефф показывал карточку Луису.– Как тебе это нравится? – спросил он.– Будь терпелив и настойчив в достижении цели, – читал Луис, – и все твои желания исполнятся.– Кстати, во сколько открывается «Ла Галлина»? – спросил Джефф.– Я думал, ты уже забыл про это.– Ну, раз уж я здесь... – Джефф пожал плечами. – Так во сколько открывается бар?– Сегодня воскресенье, а так как «Ла Галлина» – бар, то откроется он не раньше полудня.– Тогда в запасе у меня еще много времени.– Если ты послушаешься моего совета...– Эй, эй, ты! – раздался рев, и они оба одновременно выглянули на улицу. Энди Паркер, казалось, появился из ниоткуда. Он подошел к стоявшему на углу Сиксто и громко крикнул: – Эй, ты, я обращаюсь к тебе.Испуганный Сиксто попятился назад:– Ко мне? – спросил он. – Ко мне?– Что ты здесь делаешь? – Паркер вплотную приблизился к нему.– Ничего, я только стоял...– К стене!– Что?Схватив парня за воротник рубашки, Паркер швырнул его к столбу, что на углу кафе. – Я сказал: к стене!– Но я ничего не делал, я только...– Нагнись!Сиксто недоуменно посмотрел на него. Видя, что его приказ не выполняется, Паркер в ярости ударил Сиксто прямо в живот. Согнувшись от боли, он обхватил живот руками и опустил голову.– Руки на стену, ладони разжать! Делай, как я сказал! – закричал Паркер.Сиксто сделал неудачную попытку разжать руки, но снова схватился за живот. Когда Паркер ударил его в бок, он судорожно попытался отпихнуть его. Затем, весь дрожа, вытянул руки и положил их на столб. Паркер быстро обыскал его. Он был всецело занят кропотливой и тщательной работой, настолько тщательной, что даже не заметил Фрэнка Эрнандеса, остановившегося в двух шагах от кафе.– Повернись! – командовал он. – Выверни карманы и все выложи. Поторапливайся!– Э, оставь его, Энди, – произнес подошедший к ним Эрнандес. Затем повернулся к Сиксто. – Уходи отсюда, парень.Сиксто испуганно замялся, переводя взгляд с одного на другого.– Мотай отсюда, да побыстрей, а то еще получишь. – Немного поколебавшись, Сиксто сорвался с места и, завернув за угол, быстро побежал по авеню.– Спасибо, Фрэнк, – с издевкой произнес Паркер.– В Уголовном кодексе нет такой статьи, которая бы запрещала ребятам заниматься своими собственными делами, Энди.– Никто ничего не говорит, – Паркер сделал паузу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48