Слухи и досужие вымыслы, из которых ничего полезного уже не выловишь. Истину, если она там вообще есть, знает одна только Джени.
– А мне она захочет ее рассказать, как ты думаешь, Зролан? – спросил Вандиен. – Помнится, некоторое время назад она была не прочь мне угодить…
Зролан покачала головой:
– Попробуй заговори с ней теперь, когда она закрылась в раковине и захлопнула створки. А тогда, в комнате, она не беседовать с тобой собиралась. Она шла дать тебе то, о чем и мечтать не смеют наши деревенские парни. Они, видишь ли, не решаются за ней приударить: она кажется им обиженной на весь свет, да притом еще ядовитой и злой на язык. Правду сказать, так она себя и ведет, но только потому, что ей кажется: они за ней не ухаживают, ибо презирают ее. Вот она и решила забраться к тебе в постель, чтобы всем показать: зря, мол, дерете носы, другие меня вон как желают. И стало быть, лучше уж с чужаком-возчиком, чем с такими, как они…
– Не очень я это понимаю, – смутился Вандиен.
– Она сама толком не понимает. Сама в себе, бедняжка, запуталась. Приходится ей расплачиваться за матушкину репутацию, вот она и замкнулась в самой себе. Нет, сегодня ты ни словечка от девочки не добьешься. И потом, ты уже раз ей отказал, а заново предлагать она не станет. Чтобы ты от нее опять отвернулся? Ну уж нет. Да и про тот-то раз ни словом, ни взглядом не признается, что что-то было. Уж такая она у нас щепетильная, самой себе на беду…
– Что же ты мне посоветуешь?
– Сделать то же, что всякий раз делают возчики. Отправляйся туда и потрать большую часть времени, разыскивая неведомо что и неведомо где. Барахтайся, поднимай тучу брызг… – Она вздохнула так глубоко и с таким чувством, что едва ли не сделалась меньше телом. – Я уже стара, Вандиен. Каждый раз, когда наступает Храмовый Отлив, я надеюсь, что этот раз окажется-таки последним, что сундук будет, наконец, найден. Но этого не происходит. И, по всему видать, не произойдет и теперь, как ты ни лезь из кожи вон… Так что иди-ка лучше спать, парень. Отдохни как следует и приготовься к завтрашнему. Самый отлив будет завтра вечером, не раньше, в общем, спи сколько влезет. Спокойной ночи…
Она поднялась и пошла прочь, и походка у нее была действительно старческая. Вандиен огляделся и увидел, что посетители успели разойтись. Он один еще сидел у гаснущего огня, а на другом конце комнаты Джени с угрюмым видом собирала пустые кружки на поднос. Вандиен встал, потянулся и попробовал улыбнуться девушке. Она смотрела сквозь него, словно не замечая. Вандиен сходил проверить, как там его упряжка, и отправился спать.
13
Гибким движением Рибеке повернула голову. Уж не причудилось ли ей тихое шипение, донесшееся со стороны входной двери?.. Ее глаза на миг перехватили взгляд Меди. Обе замерли в ожидании. И вот шипение повторилось.
– Войди!
Ученица вступила в комнату робко, бочком. Бледно-лазурное одеяние мело по ее босым ногам. Волнуясь, она облизала розовые губы, еще не тронутые чешуей. Она неуверенно переводила взгляд с Рибеке на Меди и обратно, явно не зная, к кому следует обращаться.
– Говори же, дитя, – приказала Рибеке. – В чем дело? Или я не посадила тебя наблюдать за прудами лицезрения? Зачем ты здесь? Кто-то уже пришел сменить тебя в твоем бдении? Что-то не припомню, чтобы я распоряжалась об этом…
– С вашего позволения, госпожи Мастерицы… – прошепелявила девочка. Ее личико под капюшоном было личиком тринадцатилетней человеческой девочки. Ее голос дрожал: – Мы с Лизантой и Кироли наблюдали у прудов… Мы держали в уме тот астральный облик, который ты нам велела высматривать… Мы концентрировали наше внимание, исполнясь решимости ни в коем случае не спутать его ни с каким другим… Мы помнили также, что при первых признаках его появления должны немедленно сообщить…
Она умолкла. Ее голос, звучный, хорошо развитый постоянными упражнениями, охрип от страха.
– Говори, маленькая, – подбодрила ее Меди. – Никто не накажет тебя за то, что ты выполняла свой долг в соответствии со своим разумением.
– Я боюсь… боюсь, что мы все-таки оплошали, Мастерица Ветров. В пруду Кироли появилось сияние. Она окликнула нас, сообщая, что заметила вторжение, которого мы ожидали. Но тут, еще прежде, чем мы успели сказать слово, сияние изменилось. О, я знаю, что подобное не может произойти, – добавила она торопливо, видя, что Рибеке открывает рот для замечания, – но, клянусь, именно так и случилось! Аура возникла и сразу же изменилась! И перестала быть тем, что ты нам велела высматривать. Тогда я решила, что мы с Кироли ошиблись, а может быть, наше неосторожное дыхание возмутило поверхность пруда и вызвало кажущееся изменение… И вот, как старшая, я велела им продолжать наблюдение, ибо эта аура была не той, которую мы ожидали…
– Все это не объясняет твоего присутствия здесь, в то время как ты должна была бы продолжать бдить над прудами!
Краска раздражения выступила на щеках Рибеке. Чтобы одна из ее учениц показала себя такой неуверенной и ненадежной, и притом ни раньше ни позже – на глазах у Меди!..
Меди, однако, так и подалась вперед, как если бы сведения, которые сообщала им перепуганная девчушка, обладали первостепенной важностью.
– Ну и что же было потом? – ласково спросила она, не обращая внимания на гнев Рибеке.
– Мы… мы продолжили наблюдение… Я велела Кироли пристально следить за странной аурой, не отвлекаясь в то же время от основного предмета. Так прошло некоторое время… И вот Кироли снова окликнула меня, говоря, что аура опять переменилась и опять стала тем, что мы ждали! На сей раз и мне и Лизанте удалось заглянуть в ее пруд, и мы убедились, что она была права.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117