Из примерочной ко всей честной компании вышел уже полностью упакованный Илюха.
Перед взорами публики предстал странный гибрид викинга, древнерусского воина и бандита из нью-йоркской стаи байкеров.
– Ну как? – поинтересовался богатырь.
– Вообще-то внушает, – согласился Изя.
Из его уст это было высшей похвалой.
– Думаю, это произведет настоящий шок на всю княжескую дружину, – вставил свое слово мастер.
– Кхм! – одобрительно крякнули все три головы Моти.
– Настоящий воин, – согласилась Любава с некоторой завистью в голосе.
Тут ее взгляд упал на итальянские ботинки Илюхи...
Некогда шикарная обувь за последние пару суток несколько поистрепалась и абсолютно утратила респектабельный вид. Да и с нынешним обличьем Илюхи она, мягко говоря, не сочеталась. Все заметили озадаченный взгляд Соловейки, и Изя высказал то, о чем одновременно подумали остальные:
– Обувь.
– Да, обувка не та, – согласился кузнец. – Но это мы сейчас исправим.
С этими словами он быстро вышел и вернулся уже с целым ворохом сапог. Потратив еще несколько минут, Солнцевский подобрал себе незатейливые, но весьма прочные короткие сапоги с острыми носками.
– Ну теперь порядок.
– Спасибо тебе! С меня магарыч, – поблагодарил кузнеца Илюха.
– Что? – в очередной раз не понял тот.
– Ну пузырь, – пояснил Илюха, но видя, что его объяснения ясности не прибавили, добавил: – Бутылка.
– А... – понял Захар. – Кстати, мои подмастерья выполнили и второй твой заказ.
С этими словами кузнец достал три огромных ошейника с устрашающими шипами наружу. Радостный Мотя тут же понял, что обновка предназначается именно ему, и, виляя хвостом, подставил головы для примерки. Правда, тут произошел небольшой казус. Если размеры богатыря мастер оценил на глаз и попал в точку, то помощники явно переусердствовали с размерами ошейников. Видимо, при слове «Змей Горыныч» сработал инстинкт и они просто не осознали, что могучие змеи могут быть маленькими. Застегнутые на самый маленький размер, они все равно были катастрофически велики. Маленькие, худенькие шейки Моти болтались в них, как пестики в колоколе, а устрашающие шипы никак не сочетались с наивным и немножко грустным выражением глаз Змейчика (особенно левой его головы).
Однако, несмотря на снисходительные улыбки, Мотя категорически отказался снимать ошейники и гордо выпятил вперед грудь, пуская пар через ноздри.
– Ну коли ему нравятся, пусть носит, – заметил Илюха. – Вырастет, как раз впору станут.
После этих слов Илюха повесил на пояс выбранную ранее булаву, захватил топор и был готов уже выйти наружу. Но тут он заметил унылый вид Любавы и сверхкислую физиономию Изи.
– Чего пригорюнились-то? – не понял счастливый богатырь.
– Да так, – промямлил Изя и издал такой страдальческий вздох, на который был способен только старый черт.
Вздох Соловейки был, конечно, не таким красочным, но дополнил общую картину.
Тут, глядя на озадаченного богатыря и не надеясь, что правильное решение быстро придет в его голову, Мотя взял на себя ответственность и подсказал Илюхе причину такой смены настроения. Солнцевский с удивлением обнаружил у себя в голове непонятно откуда-то взявшуюся мысль, и тут же, приняв ее за свою, выдал предложение своим товарищам.
– Слушай, Изя. Ты не будешь против, если из наших общих денег, так сказать, в честь вступления в должность, взять немного и потратить вам с Любавой на амуницию. Я, конечно, понимаю, что нам нужны деньги, но...
– Да боже мой, я вас умоляю! – перебил компаньона черт. – Да конечно, наш бюджет выдержит небольшие траты ради поднятия духа вверенного мне подразделения.
– Вот и прекрасно. Значит, давайте поступим так: вы тут с Любавой присмотрите себе по подарку, а я схожу во дворец, послужу немного князю. По-любому встречаемся в «Чумных палатах» в обед, – подвел итог Солнцевский и запоздало одернул себя: – Если, конечно, Захар не против. Это ведь как-никак княжеская оружейная комната.
– Если будете держать языки за зубами, в общем не против, – пожал плечами кузнец.
На том и порешили. Илюха отправился на свой первый рабочий день в новом качестве, а Изя с Соловейкой, заговорщицки подмигнув друг дружке, остались в княжеском оружейном зале. Тут же остался и Мотя, несмотря на все его протесты и жгучее желание отправиться в своей обновке вместе с хозяином.

* * *

Что ни говори, а появление Илюхи в княжеском дворце даже по самым скромным меркам произвело фурор. Хотя вся стража и была предупреждена о новом богатыре, причем из воинствующих монахов, но сама фигура Солнцевского, да еще в новой средневековой косухе, добила ратников окончательно. Сперва они, ввиду частичной потери речи, даже не смогли толком объяснить, где именно происходит утреннее совещание. Однако Илюха взял этот процесс в свои руки (а точнее, тряхнув за грудки первого попавшегося молодца) и после объяснения политики партии неразумному народу ввалился в зал совещаний почти вовремя.
Пришествие нового богатыря в княжеские покои тоже произвело достойное впечатление на присутствующих. В обморок, конечно, никто не упал, но в оцепенение впали основательно. Как ни странно, первым очухался неугомонный Микишка:
– Мы его на службу приняли, облагодетельствовали, крышу над головой дали, а он, вишь, как разоделся! Срамота одна, да и только!
На дьячка в очередной раз никто не обратил внимания, разве только князь чуть поморщился.
– Не мы, а я, – уточнил Берендей и обратился к Солнцевскому: – Приветствуем тебя на нашем совете, славный богатырь. Думаю, что твое опоздание объясняется какими-то значительными событиями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90