– Дык мы понимаем, – переглянулись братья, – все, что у нас накоплено…
– Ни капли вы меня не поняли, – остановил я ребят, пока они не начали выворачивать карманы в поисках заныканного жалованья, – вы должны мне пообещать, что выполните одну мою просьбу.
– Все что хочешь, – хором отрапортовали спасенные ратники, – все сделаем.
– А раз так, то просто обещайте мне, что вне службы перестанете называть меня по имени-матчеству, тьфу, то есть отчеству.
– Ну не знаем, боярин… – завел старую шарманку Фрол.
– Ты же в княжеский терем вхож, – подключился Федор.
– Да как же это можно, чтобы такого человека, да не по батюшке.
– Во-первых, меня называют не по батюшке, а по матушке, – начал я, – а во-вторых, вы обещали.
Некоторое время на лицах братьев я мог наблюдать внутреннюю борьбу. С одной стороны, ратная субординация и воинский устав, а с другой – данное только что слово. Как я и рассчитывал, победило слово.
– Хорошо, – вынужден был сдаться Фрол.
– Даромир так Даромир, – поддакнул Федор.
На радостях я даже обнял братьев. Хотел было расцеловать, но уж больно они имели неприглядный вид-общение с квачами еще никому на пользу не шло.
– Кстати, что это за погань такая? – поинтересовался Фрол, пытаясь в общем бедламе разыскать свой серебряный кинжал.
– Квачи они квачи и есть, – пожал я плечами. – Что тут еще скажешь.
– Лягушки, что ли? – на всякий случай уточнил Федор.
– Ага, только чуть покрупнее и вместо мух питаются человечиной, – хмыкнул я. – Да, в общем, ничего страшного, у нас ребята уже после второй ступени посвящения могли с ними справиться.
– Мы тоже с ними справились бы, – обиженно отозвался один из братьев, брезгливо пнув ногой дохлого квача. – Только их сразу много было.
– Ага, заплевали совсем, – подтвердил второй братец.
– Это хорошо, что они зеленые, – между тем заметил я.
Ответом мне послужили удивленные взгляды. Что ж, пришлось озвучить выдержку из первого тома «Справочника нечисти», исправленного и дополненного.
– Пока квачи молодые, они имеют зеленую окраску. При этом они ничем особым не отличаются от другой нечисти, и их поголовье вполне можно проредить как с помощью хорошего колдовства, так и с помощью серебра. А вот ежели какой квач доживет до старости, то его шкура приобретает бурый цвет.
– Ну и чего? – удивился Фрол. – Какая мне разница, какого цвета шкуру портить?
– Не перебивай, – одернул я ратника. – Когда цвет меняется с зеленого на бурый, она становится нечувствительной ни к серебру, ни к стали.
– А к колдовству? – на этот раз не удержался Федор и схлопотал от меня осуждающий взгляд. Что за моду взяли постоянно перебивать!
– Нет, от продвинутого колдовства высокой степени бурый цвет квачей не спасает, – признал я и поспешил уточнить: – Но их шкура, словно зеркало, ловит и возвращает заклинание тому, кто его наложил, к тому же изрядно усиленное. То есть хочешь шарахнуть по нему боевым заклинанием, будь готов, что оно тут же ударит по тебе самому. В общем, изощренная форма самоубийства.
– Получается, они практически неуязвимы? – уточнил Федор.
– Да, – кивнул я. – У нас в скиту даже выражение такое ходило: ты, мол, чего, обурел совсем?
– То есть сменил окраску на бурую и тебе в данный момент все по фигу, – переиначил на свой лад Фрол.
– Именно, – согласился я. – Хорошо еще, что до старости бурые квачи доживают крайне редко, а иначе нам бы тут пришлось совсем тяжко.
– Скажи, а к тебе с таким вопросом частенько обращались? – ехидно заметил Федор.
Вот ушлый молодец! Еще минуту назад меня по имени-отчеству кликал, а теперь острить пытается.
– Часто, – совершенно спокойно сказал я, – но, в отличие от квачей, зеленый период моей жизни закончился еще в младенчестве.
Вдруг в дверях что-то хлюпнуло. Я кинул в их сторону взгляд, и тут мне поплохело по-настоящему. Ехидно хихикая и потирая коротенькие ручонки, переваливаясь с лапы на лапу, в трапезную ввалился еще один квач. Как бы я ни старался убедить мои глаза в их полнейшей некомпетентности, они упорно мне твердили, что цвет его шкуры никак не тянет на зеленый. Осторожно, используя не более десятой часта своей силы, я метнул в него небольшое обездвиживающее заклинание. Оно моментально достигло квача, отразилось от него и, существенно набрав силу, ударило по мне. Несмотря на то что я был готов ко всему, мне потребовалось все мое мастерство, чтобы нейтрализовать свое же собственное заклинание.
– Приплыли, – резюмировал я.
– Прилетели, – согласился со мной Фрол.
– Приползли, – подключился Федор.
– Смысл один и тот же, – подвел я итог, изо всех сил соображая, что же мне сейчас предпринять.
Для начала нужно убрать из-под удара братьев. Толку от них сейчас все равно не будет, к тому же я с таким трудом заставил их опять меня по имени называть. Обидно будет тут же лишиться таких классных ребят. Я уже открыл рот, чтобы попытаться убедить их оставить меня одного, как меня опередил Федор.
– Слышь, Даромир, – начал он издалека, – мы пошли, что ли?
– В самом деле, – не остался в стороне второй брат, – это дело по твоей части, по колдовской.
– У ворот вон стража до сих пор с кем-то бьется.
– Так мы лучше им подмогнем.
– А ты эту бурую пакость когда завалишь, то к нам присоединяйся.
– Ты же сам говорил, что уже давно забурел.
– Тебе и карты в руки.
С этими словами ратники испарились, словно их тут и не было, даже дверь за собой поплотнее прикрыли. Что ж, обижаться я не стал: и сам считаю, что храбрость хороша там, где есть хоть какой-то шанс переломить ситуацию в свою сторону, а раз такого шанса нет, то это уже не храбрость, а глупость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116