Договорились?
Поэтому я зашагал дальше, приближаясь к Норпорту. Я шел сюда потому, что Норпорт самый крупный город мира – ну, ладно, Империи, – в котором нет университета. Нет, я ничего не имею против университетов, но ты же знаешь, как они работают – туда стекаются все лучшие головы со всей округи, словно влекомые магнитом, а вместе с ними и самые богатые и честолюбивые. Это места, где живет огромное знание и тому подобное. У меня возникла проблема, для решения которой требовался человек с достаточными, но все же не очень большими познаниями. Идти в университет – нет, такой путь меня совсем не прельщал. Я не знал, как мне поступить, иными словами, как действовать, чтобы не попасть в руки к своим врагам. К примеру, что произойдет, если я направлюсь в Кэндлтаун и сделаю запрос в университете леди Бриндлгейт, а мне кто-нибудь нагрубит и я буду вынужден его прикончить? Что тогда? Разразится скандал, многие о нем узнают, и мне снова придется уносить ноги.
И я пришел к выводу: следует найти место, где живет много людей, но нет заведения, где собираются лучшие умы. То есть поселение, где полно третьесортных волшебников, старых мудрецов и мудрых старух. Почти весь последний год я занимался поисками такого места, пока мне не пришла в голову новая идея.
Я еще дойду до нее и все тебе расскажу. Верь мне.
Я подошел еще ближе к городу и остановился в гостинице, и, Кайра, тебе совсем не обязательно внимательно слушать. Я не ввязывался в драки, собирал слухи, беседовал с разными людьми, потом переходил в другую гостиницу, и там все повторялось снова. Так я оказался перед маленьким голубым домиком, стоявшим на опушке леса. Да, представь себе, голубым – яркое пятно на фоне зеленого леса, окружающего Норпорт. Мне еще не доводилось видеть таких уродливых строений.
Первым делом к нам выскочила собака. Я загородил собой Савна, а моя рука легла на кинжал, но Лойош сказал:
– Босс, она же виляет хвостом.
– Верно.
Это оказалась гончая с многочисленными примесями – хрупким строением она напоминала лиорна, с курчавой рыжеватой шерстью, которую давно следовало бы вымыть, длинным носом и обвисшими ушами. Вблизи собака не показалась мне очень крупной. Остановившись в нескольких шагах, она принялась нас обнюхивать. Я протянул ей левую руку, и она ее одобрила, потом подпрыгнула к Лойошу и Ротсе, опустилась на все четыре лапы, дважды что-то пролаяла и застыла на месте, весело виляя хвостом. Ротса зашипела, Лойош не снизошел до ответа.
Дверь дома распахнулась, женщина позвала:
– Малыш! – Собака оглянулась на хозяйку, повернулась, подбежала к ней, поднялась на задние лапы, после чего замерла у ее ног.
Женщина оказалась старой и очень высокой – почти на полтора фута выше меня. У нее были седые волосы и такое выражение лица, от которого сразу скис бы ваш самый любимый продукт.
– Ты человек с Востока, – заявила она неожиданно мелодичным голосом.
– Да, – ответил я. – А ваш дом покрашен в голубой цвет.
Она пропустила мое замечание мимо ушей.
– Кто этот мальчик?
– Он причина, по которой я к вам пришел.
– Он человек.
– А я и не заметил.
Я услышал, как рассмеялся Лойош; старуха даже не улыбнулась.
– Только не нужно дерзить, – сказала она. – Вы, несомненно, пришли ко мне за помощью; вам следует вести себя вежливо. – Собака уселась у ее ног и наблюдала за нами, высунув язык.
Я попытался сообразить, к какому Дому принадлежит женщина, и пришел к выводу, что скорее всего она тсалмот, если судить по сложению и форме носа, – зеленая шаль, грязная белая блуза и зеленая юбка выглядели настолько затрапезными, что по ним я ничего не мог определить.
– А тебе не все равно? – спросил Лойош.
– Хороший вопрос.
– Ладно, – сказал я. – Буду учтивым. Вы не находите слова «третьесортный волшебник» оскорбительными?
– Нахожу, – сердито ответила она.
– И что же вы предпочитаете?
– Колдунья.
Она с тем же успехом могла называться колдуньей, как я – акробатом.
– Хорошо. Я слышал, что вы колдунья и что вы хорошо разбираетесь в проблемах с головой.
– Да, иногда мне удается помочь.
– У мальчика воспаление мозга.
Она фыркнула.
– Такой болезни не существует.
Я пожал плечами.
Она посмотрела на Савна, но так и не переступила порога своего дома. Нас она не пригласила подойти. Я ожидал, что она задаст какие-нибудь вопросы о его состоянии, но женщина спросила:
– Что вы можете мне предложить?
– Золото.
– Оно меня не интересует.
Тут она меня удивила.
– Вам не нужно золота?
– Мне хватает на жизнь.
– Тогда чего же вы хотите?
– Предложи ей жизнь, босс.
– Тебе пора подрасти, Лойош.
– У тебя нет ничего, что могло бы меня заинтересовать, – заявила она.
– Вы будете удивлены, – заметил я.
Она оценивающе на меня посмотрела, словно снимала мерку для гроба, и сказала:
– Я знала не многих людей с Востока. – Собака почесала ухо, встала, потянулась, пробежалась кругом, вернулась на прежнее место и вновь почесала то же ухо.
– Если вас интересует, можно ли мне доверять, – продолжал я, – то я вряд ли смогу привести убедительные доводы.
– Дело не в этом.
– Тогда…
– Заходите.
Я вошел, Савн последовал за мной, замыкала шествие собака. Внутри дом выглядел еще хуже, чем снаружи. Я вовсе не хочу сказать, что там было грязно – как раз наоборот, здесь царила чистота, нигде ни пылинки; совсем непростое дело в деревянном доме. Однако повсюду стояли полированные резные фигурки из дерева, великолепные и безвкусные. Масляные лампы, стулья, шкафчики и буфет из темной твердой древесины также блестели от полировки – кто-то явно перестарался, словно хозяйка поставила перед собой задачу продемонстрировать все виды украшений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80