И во все годы их роста страсть к собиранию произведений
искусства и связь с учеными приносили им уважение и восхищение, что
помогало уменьшить влияние случайных ошибок.
В течение долгих месяцев изучения и одиночества, последовавших за
изгнанием, Тьюс много думал об этом и постепенно стал критически оценивать
свою жизнь в Линне. Он начал видеть ее безумие и бесконечное
надувательство. Он со все большим удивлением читал письма матери. Это был
рассказ о бесконечных обманах, заговорах и убийствах, написанный простым
кодом, эффективным, поскольку он был основан на значениях слов, известных
только его матери и ему самому.
Удивление перешло в отвращение, а отвращение вызвало понимание
величия семьи Деглет-Линн сравнительно с ее противниками. "Нужно было
что-то сделать с этой бандой невежественных воров и рвущихся к власти
негодяев, - решил Тьюс. - Мой отчим лорд-правитель предпринял решительные
действия, которые оправдались и временем."
Его озарило. Такой подход больше не является правильным. Для
объединения вселенной больше не нужно сосредоточивать власть в руках
одного человека или одной семьи. Старая республика также невозможна, ее
губят бесконечные раздоры. Но теперь, после десятилетий всеобщего, не
разделенного на партии патриотизма под руководством лорда-правителя, можно
восстановить республику, и, весьма вероятно, она уцелеет. А в качестве
предосторожности члены семьи должны снова овладеть искусством банковского
дела.
Тьюс решил: "Если я смогу вернуться в Линн, то лично займусь этим."
Проходили месяцы.

Как обычно, Неллиан сообщил Медрону Линну: "... через две недели ваш
внук лорд Клэйн со своей свитой поселится в храме Джоквина и возобновит
свое обучение, чтобы в конечном счете стать ученым."
Старик удивился, когда два дня спустя маленькой космической шлюпкой
прибыл специальный курьер. Учитель мальчика приглашался в Капитолийский
дворец для встречи с лордом-правителем. "Если возможно, - говорилось в
письме, - прибудьте вместе с курьером и до наступления ночи вы вернетесь к
себе."
Неллиан мудро воспринял это приглашение как приказ. Через два часа
его ввели к лорду-правителю. Он заметил, что у правителя уставшее лицо.
Его пригласили сесть в большое кресло у окна, выходящего в сад.
Лорд-правитель тоже присел, но лишь на мгновение. Он ходил по
комнате, останавливался, глядя в лицо учителю Клэйна, и снова начинал
ходить. Потом садился в кресло, беспокойно вертелся, снова вскакивал и
начинал ходить.
Они говорили о будущем 16-летнего лорда Клэйна Линна.
- Самая главная задача, - не в первый раз говорил Медрон Линн, -
удерживать... гм... враждебные силы от того, чтобы его удушили.
Неллиан осторожно промолчал. У него не было иллюзий насчет
"враждебных сил". Прямую опасность представляла леди Лидия, жена Медрона
Линна.
Лорд-правитель снова остановился, лицо его стало задумчивым.
- У нас странная семья, - сказал он. - Сначала ростовщик, потом
проницательный Косан Деглет, который единолично сумел стать
лордом-правителем. Можно опустить Парили Старшего: его слабость позволила
вырасти оппозиционным силам. Но кризис наступил в большой битве за
контроль над храмами во времена Парили Деглета и его брата Лорана. Их не
любили, потому что они действовали деспотически и потому, что они заметили
то, чего почти никто тогда не заметил, - растущую власть храмов.
Жрец-политик, действуя через легко поддающуюся воздействию храмовую
конгрегацию, все более и более влиял на государство, и почти всегда его
влияние было нереалистичным и узколобым, направленным только на усиление
власти храмов. Парили и Лоран совершенно сознательно - я в этом не
сомневаюсь - вели затяжные войны, главной целью которых было удержать
большие массы людей подальше от храмов и одновременно придать им
солдатскую философию, противостоящую власти храмов. Группа, позже
связавшая себя с Рахейнлом, в это время пользовалась поддержкой, открытой
и тайной, храмовых ученых, и следует отдать должное Лорану, моему отцу, и
его брату: они сумели удержать власть и влияние, хотя все их ненавидели и
против них непрерывно действовали храмы. Вспомним: они были изгнаны на 15
лет и вернулись уже в 30-летнем возрасте. Во время этих 15 лет в Линне
действовал закон, по которому смертной казни подлежал всякий, кто хотя бы
предложил разрешить Деглетам возвращение в Линн. По этому обвинению были
повешены или обезглавлены некоторые друзья нашей семьи.
Лорд-правитель угрюмо помолчал, как будто чувствовал боль за смерть
давно казненных. Немного погодя он оторвался от своих раздумий и сказал:
- Парили и Лоран вернулись в Линн во главе армии 60 лет назад. Они
были решительными и жестокими правителями. Они отказались хоть в чем-то
полагаться на толпу, истерически приветствующую их возвращение. В
атмосфере убийств и казней они удерживали свою власть безжалостным
контролем. Парили был замечательным полководцем, Лоран - выдающимся
администратором; естественно, именно он вызывал наибольший гнев врагов
семейства. Как сын Лорана, я много раз наблюдал его методы. Они были
жестоки, но необходимы, но все же не удивительно, что, несмотря на все
предосторожности, он был убит. Дядя братьев удержал власть до возвращения
с Венеры Парили с несколькими легионами. Парили быстро восстановил
положение нашей семьи, став лордом-правителем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57