Поведение дочери его лишь позабавило, но Сондра, кажется, думала иначе. Она долгим задумчивым взглядом проводила девочку.
– Вспомни Диану, Беннон. Она любила вечеринки, веселье, смех. Кажется, Лора становится похожей на нее.
– Все дети проходят через это, – мрачно буркнул Беннон и зашагал к дому, забыв, что Сондра не поспевает за ним. Наконец, заметив это, он замедлил шаги.
– Что привело тебя в наши края? – спросил он.
– Боюсь, что дела.
– Боишься? – Беннон искоса посмотрел на нее, не скрывая удивления.
– Да, боюсь. – Она посмотрела на него изучающим взглядом. – То, что я собираюсь сказать, тебе не понравится.
– Что же это?
– Один из моих клиентов хочет знать, не продашь ли ты ему тот участок с кряжем, где кончаются земли «Серебряной рощи»?
– Конечно, не продам.
– Ты даже не знаешь его условий, Беннон, – мягко упрекнула его Сондра.
– Это не имеет значения. Он не продается ни за какую цену.
Ответ Беннона был резок и бескомпромиссен.
– Я предупреждала его, какой будет ответ.
– Отлично. Будем считать вопрос закрытым.
Исподтишка Сондра наблюдала за лицом Беннона. В эту минуту оно было суровым и решительным.
– Я все же хотела бы, чтобы ты подумал, Беннон.
– Мне незачем над этим думать.
Она ожидала, что он это скажет.
– Подумай о Лоре.
Он резко остановился и посмотрел на нее. Его силуэт казался темной тенью на фоне лилового закатного неба.
– Какое отношение имеет к этому Лора?
– Она взрослеет, Беннон. Ей уже сейчас хочется красиво одеваться, ухаживать за волосами. Это только начало. Вскоре она попросит автомобиль, чтобы ездить в школу. Появятся мальчики, понадобится платье для выпускного бала, а там надо думать о колледже... – Сондра сознательно сделала паузу. – Все это дорого стоит, Беннон.
– Справлюсь как-нибудь.
– Возможно. – Она с опаской заметила на его лице предвестники грозы – суровые, словно застывшие складки у рта, потемневшие от гнева глаза, нахмуренная линия бровей. – Не лучше ли сделать иначе, Беннон? Разве это плохо, если бы ты уже сейчас отложил деньги для этих целей? Как велик этот участок земли? Сто акров? Двести? Что такое двести акров для человека, владеющего поместьем в четыре тысячи акров, а, Беннон? Зачем тебе этот кусок земли? Он не пригоден ни для выпаса стада, ни для овец. Ничего не изменится, если ты продашь его.
– Ты говоришь, кусок? Но с этого и началась распродажа земель в низовьях долины. Кусок за куском. Нет, спасибо, Сондра.
Однако выдержка уже изменила Сондре, и в ее голосе послышалось раздражение.
– Ты можешь назвать любую цену, Беннон. Миллион долларов. Два. Подумай, что можно сделать на такие деньги. И не только для Лоры. Ты мог бы многое изменить на ранчо – новые хозяйственные постройки, лучшие породы скота. Ты, наконец, мог бы отремонтировать свой старый, полный сквозняков дом. А еще лучше снести его и построить новый!
– С плавательным бассейном, конечно, и теннисным кортом? – Голос Беннона был холодным, жестким.
Сондра поняла, что зашла слишком далеко. Помолчав немного, она тихо сказала:
– Лора была бы рада. Я знаю, тебе неприятно это слышать, но это правда, Беннон. – Не дав ему возможности возразить, она продолжала: – Подумай об этом предложении. Я только об этом тебя прошу. Я знаю, что значит для тебя эта земля, и понимаю твои чувства. Но будь реалистом. Что станется с ранчо после тебя? Ты думаешь, Лора справится с ним, это ей будет под силу? Скорее всего она продаст его... как решила продать отцовское ранчо Кит Мастерс.
Слова Сондры явно задели Беннона. Она поняла, что пока достаточно.
– Спокойной ночи, – сказала она тихо и, поцеловав его, ушла. Глаза ее торжествующе сияли.
21
Фонари из полых тыкв с прорезями для глаз и уродливых беззубых ртов вперемежку с черными котами и огородными пугалами на шестах, воткнутых в тюки соломы, украшали подъездную аллею к дому Сондры Хадсон на Красной горе.
Над лужайками и зарослями кустарника то появлялись, то исчезали голографические призраки. Возле павильона, у плавательного бассейна, в ночном воздухе танцевали фосфоресцирующие скелеты. Оркестр из пяти музыкантов исполнял при свете факелов ритмы калипсо, и блондинка в костюме женщины-кошки, выгибая спину, проплывала над шестом, который держали вампир и ковбой в огромной шляпе.
На плитах солярия вокруг бассейна были установлены обогреватели. Здесь было людно и шумно. Средневековые рыцари и принцессы, ведьмы и колдуны, Клеопатры и разрисованные индейцы столпились вокруг бочки с водой, в которой плавали румяные яблоки. Игра состояла в том, чтобы без помощи рук только ртом или зубами выловить яблоко.
Кит, нагнувшись над бочкой, в который раз повторяла эту попытку. На ней был облюбованный ею костюм – синяя юбка клеш, блуза в горошек с пышными рукавами и высоким воротником. Ее белокурые волосы были высоко взбиты. Подбадриваемая смехом и советами, она пыталась поймать тут же уходящее в воду яблоко. Все заканчивалось мокрым носом и подбородком.
– Ух, как холодно, – рассердилась Кит, вытирая ледяную воду с подбородка, и от души рассмеялась очередной неудаче.
– Только без рук, – предупредил Джон.
Он был в костюме шулера-франта времен колонизации Юга – фрак, белая сорочка с рюшем, парчовый жилет, шелковый галстук с бриллиантом, на голове – черная шляпа с широкими твердыми полями и плоской тульей.
– Покажи им, Кит, как это делается, – подзадоривала подругу Пола, звеня цыганскими браслетами и неимоверной величины серьгами.
Беннон, опершись о балюстраду солярия, заложив большой палец руки за пряжку пояса изрядно поношенных джинсов «левис», наблюдал за игрой на расстоянии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124