Чем могу быть полезен?
- Где тут почта? - хмуро спросил Мун.
- Рядом... Нет, нет, сами не найдете! С удовольствием провожу вас.
- Вы были знакомы со Шриверами? - Мун пристально посмотрел на актера.
- Конечно! Я ведь здесь, можно сказать, первооткрыватель. Все эти туристы приехали уже позже. Некоторые из-за Куколки Роджерс, другие просто потому, что Панотарос сразу стал модным курортом. Когда я приехал, отеля еще не было. Шриверы жили в замке маркиза. Сначала появились пансионы, потом из Марселя примчался этот ловкач Девилье и буквально за пару недель построил отель. А кому они обязаны своим благополучием? Мне! Я ведь первый узнал, где скрывается Куколка. Журналист, которому я продал информацию, наобещал мне золотые горы. А вместо этого прислал номер "Золотой сцены" со своим репортажем. - Блеклые голубые глаза заслезились. - Ну конечно, угощал он по-королевски. И вообще я не остался внакладе. Если получу роль в новом фильме Куколки...
- А как вы, собственно говоря, попали в Испанию? - прервал его Мун.
- Благодаря Стенли Хьюзу. Он ставил здесь картину по мотивам Шекспира. Вспомнил обо мне, не то что другие. Когда он прислал в Лос-Анджелес деньги на дорогу, я чуть не умер от радости. - Старый актер, заново переживая ту минуту, схватился за сердце. - Представляете себе, почти двадцать лет без работы, и вдруг мне предлагают роль Фальстафа! Так и застрял.
- Ну и как вам нравится Испания?
- Очень! Доллар тут равен шестидесяти песетам, так что для иностранцев жизнь в три раза дешевле, чем дома. Живу я в палатке - доктор Энкарно говорит, что для меня самое главное свежий воздух, у меня ведь больное сердце. А когда становится холодно, ночую в замке маркиза Кастельмаре. Между нами говоря, там нет никаких удобств. Но вот Шриверы миллионеры, и то не хотели уходить оттуда, пока Гвендолин не устроила скандала. В поместье есть одна большая пещера, так миссис Шривер и мальчик целыми днями пропадали в ней, охотились за несуществующим кладом...
- Как вы сказали, картина Хьюза? - только теперь вспомнил Мун. - Я, кажется, видел ее.
- Да, да, но вы... - торопливо заговорил Ритчи и осекся на полуслове. Тоскливое лицо внезапно преобразилось.
Причиной этого преображения была яркая блондинка, только что вышедшая из гостиницы "Голливуд". Мун сразу понял, что это Эвелин Роджерс. Первое, что бросилось в глаза, - шоколадного цвета кожа, красивые длинные ноги. Только потом Мун разглядел несколько пестрых лоскутков: коротенькую красную юбочку, пронзительно синий платок, заменявший бюстгальтер, и золотые сандалии, из которых выглядывали золотые ногти. Мексиканец - это, несомненно, был он - подал ей накидку, второй спутник - солнечный зонт. Эффектным движением Роджерс набросила на себя прозрачную, переливающуюся золотом ткань и раскрыла зонтик. Над ее густыми светлыми волосами мгновенно вспыхнула огромная радуга, повторившая цвета пляжного костюма.
Куколка двинулась вперед, щедро отвечая улыбками на взгляды туристов и бесцеремонные возгласы американских солдат. Для туристов она была особой достопримечательностью. Для солдат - воплощением чисто американского секса. Эскортируемая своими спутниками, Эвелин направилась к месту, где остановились Мун и Ритчи.
- Видите, она заметила меня! - Ритчи разразился счастливым, почти детским смехом. - Алло, Куколка, как поживаешь? - крикнул он издали.
Даже не повернувшись в его сторону, она небрежно кивнула. Ее откровенная вульгарность немного смягчалась еле уловимой отчужденностью в широко раскрытых голубых глазах.
В мексиканце самым выразительным были черные усики и мощные мускулы, для демонстрации которых весьма подходил спортивный полотняный пиджак без рукавов. Второй спутник... Мун не сразу понял, что это был падре Антонио, походивший в светлом фланелевом костюме скорее на спортсмена, чем на священника. Голова была не прикрыта. Почти лишенная растительности, она тем не менее не вызывала представления о лысине. Такими выглядят на античных скульптурах бронзовые головы борцов. Узнав Муна, падре Антонио приветственно поднял руку.
- Мой друг жаждет познакомиться с тобой! - Ритчи загородил киноактрисе дорогу.
- Автографы даю в холле гостиницы в пять часов! - Эвелин одарила Муна таким же небрежным кивком.
- Он журналист... Хочет написать о тебе. - Ритчи врал с отчаянной убежденностью.
- А, журналист! - заворковала Эвелин. - Это другое дело! - На ее лице засветилась улыбка. Иллюзорная высота, на которую ее вознесла прихоть кинопродюсеров и публики, всецело зависела от благосклонности журналистов.
- Это недоразумение, - вмешался падре Антонио, с интересом наблюдавший за этой сценкой. - Сеньор Мун - известный детектив.
- Терпеть не могу детективов! - Эвелин скорчила гримасу. - Может быть, вас прислал мой ревнивый муж Сидней Мострел? С поручением следить за моей нравственностью. - Эвелин разразилась смехом, показавшимся Муну не слишком искренним.
- Я прибыл сюда по просьбе мистера Шривера.
- Ну конечно, полиция устроила этой маленькой Шривер грандиозную бесплатную рекламу! Я уверена, что она все это нарочно инсценировала.
- Не думаю, - покачал головой Мун.
- Можете положиться на меня. Я ее раскусила с первого взгляда. Однажды она со свойственной ей наглостью заявила, что могла бы стать лучшей киноактрисой, чем я... Очевидно, она в ту ночь полезла к Рамиро, чтобы доказать это. - Эвелин стрельнула в мексиканца полунасмешливым взглядом. Спутала съемочную площадку со спальней! - И киноактриса резко засмеялась.
- Никакой женщины! Клянусь тебе, дорогая! - Мексиканец клятвенно прижал руку к сердцу.
- Вы можете верить Рамиро!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102