– спросил он напарников.
– Да плюнь ты и не бери в голову, – искренне проговорил матрос. – Ну щиплет, ну и что с того? Такое бывает от таннинового масла. Сколько народу им обляпалось с головы до ног, и ни с кем еще ничего не приключилось.
В самой темной части нижней палубы, в самом носу корабля, Таппер поднял руку и зажег магический огонек, осветивший бочки с маслом и что-то вроде сбруи, применявшейся, чтобы вытаскивать бочонки из хранилища.
– Я тоже хочу выучить это заклинание, – сказал Хальцион.
– Меня научил ему Джантсон еще в прошлом году, – ответил Таппер. – Ты будешь у него заниматься в этом рейсе, вот и научишься.
У Кондорда был озабоченный вид.
– Не знаю, почему лейтенант послал только вас двоих. Обычно на дежурство сюда отправляют четырех корабельных магов.
– Это же Хэкл, – сказали оба мага хором и глупо заулыбались.
– Здесь воняет еще хуже, – заметил Таппер. – Кондорд, ты не знаешь, из чего делают масло? Я уже задавал этот вопрос, но никто мне так толком и не ответил.
– Смесь рыбьего масла и таннинового корня. Ловят китов и вытапливают из них жир, получают масло. Я ходил на китобойном судне целый сезон, до того как вербовщики подарили мне такое удовольствие, как служба на «Сангине», – ответил Кондорд с улыбкой. – Вот в это рыбье масло и добавляют магический танниновый корень, масло становится густым и не стекает с боков дракона. Сегодня команда весь день смазывала дракону шкуру со всех сторон. Утром они закончили с кормой. Старина мурлыкал как котенок. Дракону нравится, когда его умащивают.
Матрос широко улыбнулся, и стало видно, что у него не хватает передних зубов.
Они обвязали веревками большой бочонок и прикрепили к нему две длинные жерди, чтобы нести на плечах. Блисс – как самый высокий из троих, встал впереди бочонка и положил себе на плечи обе жерди, а двое остальных, ростом пониже, встали позади и каждый взял одну из жердей. Так они понесут один тяжелый бочонок, при этом два корабельных мага смогут применить воздушные заклинания, и еще один бочонок поплывет по воздуху впереди, не требуя от них физических усилий.
– Мне стало щипать кожу еще сильнее, – заметил Блисс.
– Может, у тебя растет шерсть, оттого что Хэкл превратил нас во вьючных ослов? – пробурчал Хэйвен, поднимаясь по ступеням вслед за Блиссом. Он говорил сквозь зубы, потому что с трудом тащил груз.
Долю секунды Блисс наивно размышлял, может ли Хэкл превратить их в ослов, и только потом до него дошло, что Хэйвен пытается шутить. «Кроме того, Хэкл вообще не маг», – подумал Хальцион.
– Если щиплет кожу, это добрый знак, корабельный маг. Я слышал, только те, кто способен говорить с драконом, могут чувствовать магию, заключенную в танниновом масле. Вы уже пробовали говорить с «Сангином»? – спросил Кондорд.
– Я вообще не знал, что с драконом можно говорить, – откликнулся Блисс. – Я еще не привык к тому, что со мной разговаривают снасти. И не знаю, понравится мне или нет, если меня станут окликать драконы.
Бочонок, который плыл по воздуху впереди них, начал стукаться о каждую ступеньку, поскольку маг несколько отвлекся. Блисс сосредоточился на бочонке, пытаясь распространить заклинание вперед и вверх. По сравнению с тяжелым грузом, который давил ему на плечи, заставить бочонок плыть по воздуху при помощи магии было совсем нетрудно, главное – не отвлекаться.
Молчание нарушил Таппер:
– Капитан может говорить с морскими драконами, и мастер по взрыв-трубам Гриффон тоже. Я слышал, будто она умеет разговаривать и с другими большими морскими тварями.
– Вот как? Интересное дело…
Блиссу и впрямь стало интересно, сможет ли он говорить с драконом. Если могут капитан и мастер Гриффон, то, пожалуй, было бы неплохо обладать таким талантом.
– Пошевеливайтесь, лентяи. Луна не будет светить всю ночь! – раздался крик младшего лейтенанта Хэкла с верхней палубы.
Так тихо, чтобы наверху не услышали, Таппер пробормотал:
– Этот человек – просто клад. Он должен быть по меньшей мере адмиралом, наш Хэкл.
«Интересно, – подумал Блисс, – какая нелегкая выманила Хэкла на свежий воздух, при том что сейчас даже не его вахта?» Как только они вытащили бочонки на палубу, груз приняли другие моряки и оттащили к левому борту, где в каждый бочонок вставили по широкому желобу и принялись наливать густое масло в большие ведра из парусины.
Первое, что сделал Хальцион, оказавшись на палубе, – посмотрел на море и определил скорость ветра. Пенные гребешки на волнах встречались редко – значит, по-прежнему дул ветер силой четыре. Хальцион разулыбался при мысли о том, что погодное заклинание, которое он подвесил над кораблем, продолжает работать, причем он вовсе не чувствует нагрузки от того, что поддерживает заклинание. Хальцион чувствовал лишь легкое давление на все свои органы чувств. Он подумал, что, может быть, это сопротивление природы, которая пытается вернуть равновесие, нарушенное погодным заклинанием, – однако был уверен, что справится с этим давлением силой мысли.
Хальцион перевел взгляд и увидел, как дракон вытягивает шею и поворачивает голову, чтобы наблюдать за процессом умащивания шкуры. Странная вибрация исходила из ноздрей морского чудовища. Блиссу показалось, что она выражает довольство.
Таппер, Кондорд и Блисс предстали перед лейтенантом Солвалсоном, который был старшим по масляному дежурству.
– Таппер и Кондорд, вы уже знакомы с этой работой, выбирайтесь на борт – а я пока введу Блисса в курс дела, – распорядился лейтенант Солвалсон.
С этими словами он аккуратно взял в руки большую малярную кисть, окунул в ведро с маслом и, держа подальше от себя, провел ею по поверхности внутреннего ограждения, сделанного из драконьей плоти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92