Видимо, страховой взнос.
Хофман был здесь не для того, чтобы высказывать комментарии или догадки. Его интересовали только факты. А цифры и есть факты. Их можно собрать и привести в должный порядок; их можно складывать и вычитать. И когда-нибудь потом кто-то скажет, каков конечный результат. Но не мистер Хофман.
– Я скажу вам прямо, – начал Хейзелридж, – что хочу знать, не растрачивал ли Абель Хорниман деньги своих клиентов. Вы же знаете, нам сразу пришло в голову, что он мог растратить деньги из вполне конкретного источника – из наследства Ишабода Стокса. Если окажется, что там все в порядке, я хочу знать, как обстоит дело с остальными фондами, которыми он управлял, и с наследствами, опекуном которых он был. Со всем, откуда мог черпать чужие деньги.
– Нынешняя система учета в юридических фирмах, – заметил Хофман, была разработана для того, чтобы воспрепятствовать такого рода мошенничествам, и уж если не помешать, то легко раскрыть. Уверяю вас, если где-то что-то не в порядке, очень скоро мы это узнаем.
– Не сомневаюсь, – кивнул Хейзелридж. – Но не забывайте, что мистер Абель Хорниман был знаменитым юристом. И что он был человеком методичным и пунктуальным.
Хофман ничего не ответил. Сам он тоже был человеком методичным и пунктуальным, но не считал нужным напоминать об этом.
Когда Хофман уже собрался уходить, комиссару в голову пришла вдруг новая мысль:
– Вы говорите, поместье Абеля в Кенте? Именуется оно случайно не Стэнтон или Стэнкомб?
– Насколько я помню, – сказал Хофман, – именуется оно Крокэм Корт. Но я уточню.
– Нет, не нужно, – махнул рукой Хейзелридж, – это просто так пришло в голову.


VI

– Я не мог не заметить, – сказал Эрик Даксфорд Боуну, – что инспектор испытывает к вам особое доверие. Вы наверняка были знакомы раньше.
– Он приятель одного моего приятеля, – съосторожничал Боун.
– Понимаю, – усмехнулся Эрик и вполне серьезно добавил: – Но все равно приятно иметь друзей во власти.
Боуна его намек даже не рассердил. Гораздо больше занимало его, с чего бы тот вообще завел этот разговор. Но Эрик не заставил его долго гадать.
– Будь я на месте инспектора, – заявил он, – я обратил бы особое внимание на одного человека – на Джона Коу. – И, наклонившись поближе к Боуну, добавил: – Полагаю, вам известно, что его исключили из колледжа за непорядочное поведение.
– Думаю, он сам мне это говорил, – заметил Боун. – Но я не принимал бы это так всерьез. Будь это даже правдой, не думаю, что это достаточный довод для подозрения в убийстве.
– Чужая душа – потемки, – начал Эрик.
– Ладно, я передам инспектору.
– Я так и думал, что вас это заинтересует.


VII

– Домой не собираетесь? – спросил Джон Коу.
– Пожалуй, пора, – согласился Боун. – Ну и неделька, а?
– Все какое-то развлечение, – сказал Джон. – Послушайте, вы вроде бы нашли общий язык с этим полицейским?
– Ну… да. Это приятель одного моего приятеля.
– Понятно, – протянул Джон. – В общем, можете ему от меня кое-что передать. Если он собирается поймать убийцу, пусть обратит внимание на Эрика.
– На Эрика Даксфорда?
– Вот именно. Наш проныра Эрик – скользкий тип, который сменил больше колледжей, чем в состоянии сосчитать.
– А почему вы так считаете – я не о школах, а об убийстве?
– Тут вот в чем дело, – начал Джон. – Признаюсь, что как версия это слабовато, но верьте мне, Эрик – тип скользкий, как угорь. Когда мы с ним сидели ещё вместе, он поминутно куда-то исчезал. И каждый раз мне говорил: «Если меня кто-то спросит, я ушел в Союз юристов», или «Скажите, я пошел в Сити просмотреть некоторые договоры». Всегда у него была наготове отговорка. Нет, ничего особенного в этом нет, мне тоже случалось попросить прикрытия на случай, если нужно пораньше смыться домой или заскочить в кафе и так далее. Но Эрик это делал непрерывно. Мне уже дурно делалось, столько приходилось врать. И вот еще – мне кажется, периодически он рылся во вспомогательном архиве.
– Все же, – заметил Боун, – от этого довольно далеко до убийства.
– Чужая душа – потемки.
– Ладно, я передам инспектору Хейзелриджу.
– Вот именно, – сказал Джон. – В конце концов, если он и не замешан в убийстве, может попасться на подлоге. Если нам по пути, я вас подвезу.
Когда они надевали плащи, Джон спохватился:
– Минутку, я только заскочу к миссис Портер, чтобы сказать, что завтра мы дежурим вместе.
– Как это? – удивился Боун. – Ведь завтра суббота.
– Ну конечно, вы пришли к нам в понедельник, так что не в курсе. Кто-нибудь из нас по субботам с утра всегда на службе. На случай, если кто-то позвонит или вдруг придет важное письмо.
Все значение этого факта дошло до Боуна не сразу.
– И кто же так дежурит? – спросил он.
– Всегда по двое. Полагаю, следующая очередь будет ваша – вы же новенький.
– Значит, – медленно произнес Генри, – в субботу с утра во всей конторе только двое – один сотрудник и одна секретарша?
– Так принято, – пожал плечами Джон. – Что вас так волнует? Если вы предвкушаете долгий субботний день в обществе Анны Милдмэй, советую оставить эти мысли. Она крутая девица.
– Нет, так-то я не думал. Скажите, кто в субботу отпирает помещения?
– Сержант Коккерил. Приходит в девять. А когда все уйдут, он же все запирает. Обычно около половины первого, после прибытия утренней почты.
– Простите, я на минутку, – Генри вылетел из комнаты.
Хейзелриджа он успел перехватить уже у выхода.
– Да, – протянул инспектор, выслушав его. – Да, звучит это многообещающе. Боюсь только, что мы потеряли много времени. Вы молодец, что обратили на это внимание. И кстати, не могли бы вы составить список лиц, которые дежурили тут по субботам последние три месяца?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67