Казалось, я целую вечность ждал этого момента. В ближайшее ко дню летнего солнцестояния полнолуние мы должны были получить наши маски. Все мои ровесники прекрасно знали, что в этом году полнолуние придется как раз на сам день летнего солнцестояния, и это означало, что мы необыкновенные и что на нас — особое благословение. От нас ждали чего-то особенного, и я надеялся, что смогу оправдать эти ожидания. Уже с того момента, когда я узнал, что полнолуние выпадает на день солнцестояния, я начал готовиться к нему и ко всей своей будущей жизни, которая последует за этим днем.
Но готовиться к тому, о чем ты понятия не имеешь, — задача не из легких. Ну, конечно, кое-что о Лунном месяце я все-таки знал. Хоть мне и не позволяли присутствовать на всех торжествах, связанных с вручением масок моим братьям и сестрам, результаты Лунного месяца каждого из них было не так уж трудно заметить. Для Нони, моей старшей сестры, эта пора закончилась замужеством. Один мой старший брат получил пост улана в приграничном эскадроне, а второй — в разведывательном. Таким образом, я понял, что в Лунный месяц решалась их дальнейшая судьба, определялась дорога, по которой они пойдут.
Отец поднес маску к моему лицу, затем взял мою левую руку и направил ее так, чтобы я мог придержать маску. Я молча повиновался ему. Я чувствовал, как отец затягивает узел, потому что туда попала прядка волос, и я знал, что это не случайно. Маска теперь стала такой же неотъемлемой частью меня, как и мои волосы. Я — маска, и она — это я.
— Повернись-ка, сын, дай мне взглянуть на тебя.
Я встал к отцу лицом. Он улыбался, и в его улыбке чувствовалась какая-то необыкновенная гордость.
— Маска неплохо смотрится на тебе, Таррант.
— Спасибо, отец.
Он указал мне рукой на кровать.
— Присядь на минутку, я должен кое-что сказать тебе.
Отец произнес эти слова очень тихим голосом, затем взглянул на дверь и присел напротив меня на корточки, обхватив мои колени.
— Ты последним из моих детей получаешь маску, но ты готов к ней больше, чем были готовы все остальные. Ты тренировался очень усердно. Ты, конечно, еще допускаешь некоторые ошибки, и тебе многому нужно учиться. Но ты не сдаешься. А твоя преданность друзьям, особенно Норрингтонам, восхищает меня. Гордость твоей матери за тебя безгранична, но так же безграничны могут оказаться ее страдания, если она тебя потеряет. Помни об этом всегда, Таррант, и пусть тебя не смущает порой чрезмерная забота твоей матери. Когда ты, наконец, станешь мужчиной, она научится немного сдерживать себя в проявлениях любви к тебе, а ты научишься лучше понимать ее. Пока что мама переживает твое взросление так же болезненно, как и ты сам.
Я кивнул головой в знак согласия и почувствовал, как о шею мягко ударяются шнурки маски.
— Я бы никогда не посмел сделать ничего такого, что может причинить боль ей или тебе.
— Я знаю, ты славный малый.
Он похлопал меня по ноге своей грубой ладонью, испещренной шрамами.
— Помни также, что ты должен носить маску везде и всюду и снять ее ты можешь только здесь, дома, в кругу семьи. Да, я знаю, что сейчас некоторые могут позволить себе обнажить лицо, находясь в компании друзей, но только не мы! В нашей семье маски носят с тех самых дней, когда их впервые пришлось надеть, и мы не собираемся отказываться от традиции, за которую наши предки проливали кровь. Пообещай мне, мой мальчик, что твое лицо всегда будет спрятано под маской.
Я положил свою ладонь на его руку.
— Обещаю.
— Хорошо.
Какое-то время он молча глядел в пол, затем кивнул.
— Твои братья — отличные парни, но ты их во многом превосходишь. Вместе с их масками я дал своим старшим сыновьям множество советов по поводу предстоявшего им Лунного месяца. Тебе же я не могу сказать ничего такого, чего бы ты еще не знал. Для кого-то Лунный месяц — повод измениться в лучшую сторону, для кого-то — шанс начать все заново. А для тебя это лишь продолжение роста из ребенка в мужчину, которым ты хочешь стать.
Он поднялся и выпрямился, взглянул на меня.
— Знаешь, Таррант, у меня нет любимчиков. Все вы, мои дети, мне одинаково дороги, но вот что я тебе скажу: если бы я заблудился в лесу в лютый зимний мороз, я уверен, что один из вас нашел бы и спас меня — ты! Остальные пытались бы, но только тебе удалось бы это сделать. Любой ценой — ты бы спас меня! Поэтому, и по многим другим причинам, я горжусь тобой!
В этот момент я тоже гордился собой. От волнения к моему горлу словно подступил комок, и я не мог ничего сказать. Я лишь улыбнулся отцу, и он кивнул мне в ответ.
— Пойдем, мой мальчик, теперь я представлю тебя семье.
Он открыл передо мной дверь, и мы прошли в коридор, ведущий в комнаты верхнего этажа дома. Здесь нас уже ожидали мама и братья. Я лишь взглянул на них. Они, в свою очередь, как и подобает по старинному обычаю, сделали вид, будто встретились со мной впервые и даже не подозревали никогда о моем существовании.
Я спускался по лестнице впереди отца, затем уступил ему дорогу. Он прочистил горло, я улыбнулся.
— В пятнадцатый день Золотого месяца разрешите мне представить вам нового Хокинса. Его имя — Таррант.
Я слегка склонил голову в знак приветствия.
— Весьма рад познакомиться с вами.
Мой старший брат Доук протянул мне руку и промолвил с наигранной серьезностью в голосе:
— Доук Хокинс, капитан приграничного эскадрона, к вашим услугам.
— А я Саллит Хокинс, лейтенант разведывательного эскадрона.
Произнеся это, Саллит смахнул со лба прядь рыжих волос и пожал мне руку.
— Таррант, говорите? Знавал я когда-то Тарранта Хокинса. Он приходился мне братом.
Мама осадила его:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139