Я отрицательно покачал головой.
— Чтобы не споткнуться об него, если придется бежать. Кроме того, мы с Неем считаем, что идти с мечом на темерикса — это самоубийство. Так что меч мне не нужен.
Ли усмехнулся в ответ на мои объяснения, но все же не преминул подтянуть портупею повыше под грудь. Ножны он закрепил так, что рукоятка меча торчала за правым плечом. Ли попробовал вытащить из-за плеча широкий обоюдоострый меч, и это вышло у него довольно ловко. Кроме того, Ли вооружился еще и арбалетом с так называемой «козьей ножкой» — специальным приспособлением, которое позволяло очень быстро натянуть тетиву. Колчан арбалетных стрел он повесил на правом бедре, а зачехленный кинжал — на левом.
Ней не взял лук, но зато выбрал из груды оружия восьмифутовую пику для охоты на диких кабанов, с широким, как у кинжала, лезвием и мощной крестовиной, которая не позволит зверю сползти вниз и придавить человека. Крепкое дубовое древко наверняка не сломалось бы под весом даже очень крупной жертвы. А тупым концом можно было упереться в землю. В дополнение к пике Ней прихватил топорик и кинжал.
Вооружившись, мы направились туда, где уже трудились Хеслин и его помощники.
Меня очень интересовало, в чем именно будет заключаться их магическое вмешательство. Я знал, что очень немногие маги из смертных могут оказывать непосредственное магическое влияние на живых существ. Я слыхал немало рассказов о колдунах, которые накладывали смертельные проклятия на разбойников и авроланских чудовищ, насылая на них взрывающиеся шаровые молнии. А вот о заклинаниях перед сражением мне ничего не было известно.
Но, как оказалось, суть волшебства, о котором говорил Хеслин, заключалась не в том, чтобы подействовать на темериксов, а как раз наоборот — в том, чтобы они подействовали на нас.
Ней первым подал свою пику магу. С помощью льняной нити ученик Хеслина подвесил перо темерикса к крестовине. Затем архимаг поднял левую руку и сомкнул вокруг пера кольцо, образованное большим и указательным пальцами. Хеслин что-то пробормотал очень тихо и провел сомкнутыми в кольцо пальцами вдоль пера.
От ладони мага струилось золотистое сияние, в котором черное, как смоль, перо играло золотыми переливами. Когда рука Хеслина опустилась до кончика пера, сияние потускнело, а потом исчезло, словно впиталось — так вода уходит в песок. И вдруг перо закружилось и запрыгало, словно подгоняемое легким ветерком, хотя в воздухе в тот момент не было ни малейшего движения.
Хеслин кивнул и указал движением головы в ту сторону, куда, казалось, рвалось перо.
— Иди за пером. Оно указывает путь. Когда ты приблизишься к темериксам, перо начнет вращаться быстрее, если оно сильно задергает, приготовься к нападению.
Архимаг заколдовал перья для всех остальных охотников, каждый раз повторяя свое напутствие. Мое перо Хеслин прикрепил к луку, а перо Ли — к эфесу его меча. У Сандеса и еще двух охотников из нашей группы были такие же пики, как у Нея. Остальные трое взяли себе луки, такие же, каким вооружился я.
Мы разделились на три группы. Две из них — во главе одной был сам лорд Норрингтон, а другой руководил один из его помощников — верхом на лошадях поскакали в противоположных направлениях по дороге. Обе они должны были встретиться в том месте, где предположительно находилось логово темериксов. Мы же — третья группа из девяти человек — двинулись пешим ходом прямо от лагеря к обиталищу этих монстров, чтобы преградить им путь, если они побегут от охотников конных групп в нашу сторону.
Перед самым отправлением я спросил у Сандеса:
— Вам не в тягость нянчиться с нами, в то время как остальные будут по-настоящему охотиться на темериксов?
От улыбки его и без того круглое лицо стало еще круглее.
— Лорд Норрингтон удостоил меня большой чести, вверив вас в мои руки.
— Вы уклоняетесь от ответа.
Ли похлопал Сандеса по правому плечу.
— Хокинс, оставь его в покое. Этот человек уже два года служит главным охотником у моего отца. А через месяц у него свадьба, верно я говорю, Сандес?
— Да, милорд.
— То, что ему выпала миссия оберегать нас, юнцов, — это для Сандеса своего рода практика, возможность попробовать себя в той роли, в которую ему предстоит вжиться совсем скоро. Кроме того, если нам и не посчастливится увидеть темериксов, я уверен, что Сандес придумает, на кого бы нам поохотиться, и мы принесем с собой пару-тройку каких-нибудь рогатых туш для празднования победы.
Я нахмурился.
— А как же мы узнаем, что охота закончена?
Ли указал рукой на перо, привязанное к моему луку.
— Когда все темериксы будут убиты, перья прекратят вращаться.
— Не скоро же это, наверное, произойдет.
Ней указал пикой туда, куда устремлялось его перо.
— Дорогой дядюшка Сандес, мне кажется, что гулять вон в той рощице, где у темериксов нет пространства для маневров, было бы намного безопаснее.
Сандес кивнул в знак согласия, и мы изменили маршрут, чуть забрав вбок, выбирая более удобные для обороны позиции. На это ушло время, но никто не возражал.
Я двигался вслед за Сандесом, наблюдая, как он выбирает для нас новый курс. Сандес старался идти там, где возможность нападения темериксов на нашу группу была бы минимальной. У него было чему поучиться. Пожалуй, именно благодаря способности Сандеса правильно выбрать маршрут мы остались живы.
Вопреки нашим предположениям темериксы, как оказалось, не прятались в своем логове в дневное время. Первое подозрение на этот счет возникло у нас, когда наши медленно парившие в воздухе перья вдруг начали кружиться более энергично. Сандес тотчас приказал остановиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139