– И тебе благо, Инго.
– Что ж это никто, по придворному обычаю, не поможет королеве сойти с коня! – вскричал Инго, предлагая Гизеле ногу и руку, чтобы она спустилась. И схватившись рукой за его кудрявые волосы, королева сошла по его ноге на землю.
– Прости, Гизела, – продолжал Инго, когда она остановилась перед ним, – но неприлично, чтобы моя жена сидела обнаженной перед глазами королевы и чужого человека. Милостиво одолжи ей плащ твой, чтобы смогла она пристойно удалиться, – и проворно схватив плащ там, где он пристегивался пряжкой, Инго сорвал его с плеч королевы.
Гизела побледнела и отступила назад, а Инго накинул плащ на свою жену, поднял ее и, указав на дорогу, приказал:
– Оставь нас!
Ирмгарда прикрыла плащом себя и мальчика и поднялась вверх по тропинке. Инго снова повернулся к королеве, заметив при этом, как старается она совладать с собой. Сошедший с коня Зинтрам приблизился было с обнаженным мечом, но, по знаку королевы, послушно отошел назад.
– Дерзка рука, срывающая плащ с королевы, но мужу подобает защищать честь своего дома. Ты, Инго, смело исправил то, что в горячности было упущено нами, и не сержусь я на тебя.
Она еще раз сделала знак своему спутнику; Зинтрам с конями отошел подальше, и Инго остался с королевой наедине.
– Случилось наконец то, чего я желала, – начала Гизела, – ты стоишь перед моими глазами, Инго, как некогда, когда я приняла тебя на ступеньках чертога. И по-прежнему я расположена к тебе.
И с уже большей важностью она продолжила:
– В моей земле есть у тебя враги; они замышляют погубить тебя, и громко раздаются в королевском замке их мстительные крики; мои соотечественники, бургунды, как я слышала, тоже жалуются на твой разбойный народ.
– Тебе известен, королева, обычай порубежников: за ущерб, причиненный им чужеземцами, мои люди сами определяют способ мести. Но если кто-либо из моих товарищей причинял вред турингу, то мы спешили расплатиться с потерпевшим. Милостиво же прими мир, королева, которого ждут от твоей власти Инго и его порубежники.
– Витязь, которого я некогда знала, стремился к большей славе, чем к угону бургундских коров в свой укрепленный замок, – съязвила королева.
– Человек, не всегда скитающийся по свету, охотно возводит себе кровлю, под которой он мог бы властвовать хозяином, – ответил Инго.
– По-моему, непрочен кров дома, из-под которого вот-вот уведут хозяйку, как того требует глас народа, – сказала королева. – Отец и жених, у которых ты похитил ее, хотят похода на тебя; молодой король нуждается в помощи своих дворян, и не может он не потребовать от тебя похищенную. Опасаюсь, тебе грозит близкая гибель, потому что с трудом сдерживает гнев мужей воля королевская.
– Угрозы твои, королева, заставляют меня еще упорнее держаться двора моего, и если близится ратное дело, то приветствую его: заржавел мой меч, висящий над очагом.
– Безумец! – вскричала королева. – Ни о чем не подозревая, живешь ты в лесу, а между тем со всех сторон идут на тебя охотники. Кесарь снова выступил против аллеманов, но его мщение жаждет и тебя; он предложил союз бургундам, и Гундамар собирает рать.
– Ты упомянула кесаря?! – вскричал Инго. – Благодарю за добрую весть, королева! Недаром же звенел меч мой – вот приближается боец, которого я желал и ночью, и днем!
Глаза его сверкали, рука тянулась к оружию.
– Доблестна речь твоя! – воскликнула королева, сама охваченная его пылом. – Пугать тебя опасностью – напрасный труд. Но я предостерегла тебя, потому что известен мне для тебя более славный союз, чем с лесными и порубежными хлебопашцами. Инго, родной мой, тебе скорее, чем любому другому, я доверила бы и юного короля, и самое себя; хочу я витязя, который предводил бы в боях народной ратью и научил моего сына, как добывается слава. Ты избран мной для столь высокого дела, и с тем я здесь, чтоб увезти тебя в королевский замок.
Мысли смешались в голове изумленного Инго. Он видел перед собой прекрасную женщину в королевской короне; она простерла к нему руки, с мольбой предлагая то, что составляет предмет счастья для горделивейшего из витязей.
– Ты был еще отроком, – с глубоким волнением продолжала Гизела, когда родители соединили руки наши. И сделался ты славным в народе витязем, а я несчастнейшей из женщин в замке королевском; но снова твои пальцы ласково коснулись руки моей, а разлучавшее тебя с королевой уже истлело на костре. Пришла я с приглашением к доблестнейшему из витязей стран этих. Оба мы взываем к одному и тому же верховному божеству, как внуки к предкам, потому что оба мы происходим от рода богов, – они поставили нас владыками земли и людей.
Услышав из уст Гизелы собственные слова свои, Инго, словно оглушенный, взглянул на королеву, подобно некоей богине, устраивающей его судьбу. Вдруг над ними что-то зашуршало, на землю упал плащ королевы, и откуда-то донесся слабый крик младенца.
– Вот одежда, приличная возлюбленному витязю! – вскричала королева, поднимая плащ.
Инго поднял голову и посмотрел наверх.
– Я слышу слабый крик, – сказал он, – слышу голос моего маленького, тоскующего по мне сына, и как человек, очнувшийся ото сна, стою я перед королевой. Я соединен с женщиной, которая для меня дороже самой жизни. Она все оставила ради меня; в кругу боевых товарищей я дал обет защищать ее, как отец, и с ней одной делить ложе, как супруг. Могу ли я покинуть ее и отправиться в замок королевский?
– Ни слова больше, Инго! – вскричала Гизела, и лицо ее вспыхнуло. – Вспомни, что и мне ты подавал руку, вспомни ночь, когда я отвела от тебя меч короля. В ту пору, когда я спасла тебе жизнь, невидимые силы соединили твою судьбу с моей;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104