– Но женщины, подверженные страстям, – заговорила она, – в конце концов, становятся неверными. Вы ведь так думаете? И потому, что я показала вам, что тоже подвержена страсти, я упала в ваших глазах, и вы не можете считать меня безгрешной?– В каком-то смысле действительно так. Но возможно, – сказал он, – это и к лучшему.Его ответ только увеличил ее раздражение. Она злилась из-за того, что он так легко мог причинить ей боль. И то, что он плохо думал о ней, не должно было трогать ее. Но ее это трогало, и она злилась и на него, и на себя. Она не могла позволить ему думать о ней плохо, потому что на самом деле она не была плохим человеком.– Я уже говорила вам раньше, что я никогда не буду неверной женой, – уверенным тоном сказала Адель. – Когда я произнесу брачную клятву, я выполню ее.Он ничего не ответил.– Вы не верите мне, – продолжала она, стараясь говорить спокойно, – это возмутительно. Скорей бы уж закончился этот танец.– Я пригласил вас на танец совсем не для того, чтобы ссориться с вами, – спокойно сказал Дамьен.Они продолжали танцевать, а Адель неожиданно вспомнила, как выглядели он и Лили, когда танцевали в этот вечер. Они смеялись и улыбались друг другу. Теперь же Дамьен не смеялся, он смотрел через плечо своей партнерши, и взгляд его был мрачным и серьезным.Она постаралась умерить свою злость.– Вы собираетесь сделать предложение Лили? – спросила Адель.– Возможно, – коротко ответил он.Адель всеми силами старалась держать себя в руках.– Думаю, мне не следует удивляться этому.Он задумался, как будто пытаясь понять скрытый смысл ее слов, потом опять посмотрел вдаль через ее плечо.– Насколько я понимаю, вы слышали о моих финансовых проблемах.– Все об этом знают.Наконец музыка вальса окончилась. Дамьен и Адель остановились в центре зала.– Гарольд сказал, чтобы мы протанцевали два танца, – напомнил он.В зале слышались смех и разговоры, новые пары заполнили зал, опять зазвучала музыка. И Адель ничего другого не могла сделать, как только разрешить ему повести себя в следующем танце.Когда они опять начали танцевать, он вернулся к прерванному разговору о Лили.– Вы предполагаете, что как только я получу приданое Лили, я вернусь к Франс и разобью сердце поверившей мне девушки?– Я беспокоюсь о ней, – просто ответила Адель.– Как я беспокоюсь о судьбе Гарольда?Прищурив глаза, она пристально посмотрела на него:– Мы возвращаемся опять к этому? Мне кажется, мы не очень уважаем друг друга. Смогут у нас наладиться нормальные отношения? Каждый из нас стал свидетелем непорядочного поведения другого, и всякий раз, когда мы будем встречаться, мы будем вспоминать о нашей слабости. Всегда будут сожаления и угрызения совести.Какое-то время они молча танцевали.– Мы опять ссоримся, – сказал Дамьен, – будущие кузены не должны ссориться.Но они никогда не станут кузенами. Адель собиралась вернуться домой, в Америку, как только она покинет тот пьедестал, на котором находилась. Или, вернее, тот пьедестал, на котором ее представляли себе все окружающие. Все, кроме Дамьена.Вдруг он остановился и отошел на шаг от нее.– Но вы не думаете, что я целовал вас из-за этого? Из-за ваших денег?Адель долго молчала, обдумывая ответ, пока другие танцоры вальсировали вокруг них, стоявших неподвижно в центре зала.– Должна признаться, что такая мысль приходила мне в голову, особенно после того, как я услышала все эти сплетни.Дамьен ответил не сразу. Он снова приблизился к ней, и они продолжили танец.– Постараюсь быть с вами честным. Я действительно отчаянно нуждаюсь в деньгах. Я совершенно разорен, и кредиторы преследуют меня беспрерывно. Я сообщил моему управляющему, что постараюсь найти богатую невесту до конца сезона, и я собираюсь это сделать. Все. Это не очень приятная правда, но это правда. Несмотря на все сказанное, уверяю вас, когда я целовал вас, я совершенно не думал о богатстве вашего отца. Мне даже в голову не могла прийти мысль о том, чтобы отбить вас у Гарольда, даже в тот день, в чайном домике, когда я потерял контроль над собой. Я поцеловал вас потому, что у меня не хватило сил сопротивляться своему желанию. Это был инстинкт, присущий каждому.– Потому что вы негодяй, – добавила она.Тон его смягчился.– Да. Потому что я негодяй. Но я весьма сожалею, что так случилось.– Я тоже сожалею, – произнесла она, надеясь, что произнесенные ею слова убедят ее саму.Музыка умолкла, танец закончился. Она отошла от него, но он не повел ее сразу к ее матери.– Я надеюсь, – заговорил он спокойно, – что нам удастся все это преодолеть. Вы станете женой Гарольда, а я буду чьим-то мужем. От всей души я желаю, чтобы мы смогли забыть все, что произошло между нами. И тогда у нас будут нормальные, ничем не осложненные отношения.Глядя ему в глаза, она понимала, что он говорит совершенно искренне. Ему очень хотелось оставить все эти неприятности в прошлом.И ей безумно захотелось сказать ему, что она не может выйти замуж за Гарольда, что она мечтает о том, чтобы он тут же, в этот момент опустился на колено и попросил ее быть его, именно его женой. Она могла сделать один шаг и сказать это все ему на ухо.«Я не собираюсь выходить замуж за Гарольда».После этого, взявшись за руки, они убегут отсюда как можно быстрее, сопровождаемые удивленными взглядами, совершенно не заботясь о том, какие пойдут по городу сплетни. И они удерут вдвоем в его деревенский дом.О, как она мечтала об этом! Если бы он только знал.Но конечно, она не могла позволить себе поддаться искушению. Этот мужчина сам назвал себя негодяем, который собирается жениться на ком-нибудь ради денег. И у него есть власть над ней, он может заставить ее совершенно потерять благоразумие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76