Живая твоя копия. Вплоть до платья, трусиков и духов. Внешнее сходство настолько полное, что Стас и даже я вначале…
– Погоди, – нахмурилась Дашка. – Когда, интересно, ты успел разглядеть ее трусики?!
– Когда она по коленям елозила.
– Что-о? – Дашка вскочила на ноги. – Опять?!
Я тоже поднялся с пола.
– По коленям Стаса. – Я эскизно обрисовал недавнюю сценку на кухне и подытожил: – Стас до сих пор уверен, что в штаны к нему пыталась залезть ты.
Несколько мгновений Дашка выглядела обалдевшей, затем залилась вдруг серебристым своим смехом.
– Представляю рожу Стаса! Умора!
Ее веселость я не разделял.
– Ха-ха, – передразнил я. – Сперва мой двойник, потом отморозок Француз, теперь твой двойник… двойница. И что дальше? К чему все это ведет?
Дашка оборвала смех, но изумрудные ее глаза искрились.
– Пес его знает, – пожала она плечами. – Сперва я хотела пошинковать эту бабу, как капусту, но передумала. Убью быстро, чтобы не мучилась. За эту хохму со Стасом.
Я рассердился.
– Дашка, иди к черту!
Она обняла меня за шею.
– Сам иди, дурак. У меня перегрев, понимаешь? Элементарный перегрев.
Мы потерлись носами.
– Вот и ступай спать, – предложил я. – Самое разумное.
– А ты?
– А я тебя покараулю.
Взгляд ее выразил тревогу:
– В каком смысле? Как тогда, при Змее?
Я погладил ее по волосам:
– Не знаю, Даш. Ни черта я не знаю. Но обязан быть начеку.
Она прижалась ко мне:
– Спроси, чего я хочу.
– Чего ты хочешь?
– Не так. Спроси: «Дашулечка, милая, чего ты хочешь?»
Я вздохнул:
– Дашулечка, милая, чего ты хочешь?
Она отстранилась.
– Кусаться. Очень сильно кусаться. – Куснув меня за ухо, она пошла в душ.
Тем временем я разложил для нее диван и постелил. Тут она вбежала, голая, всклокоченная и целеустремленная.
– Как, уже? – удивился я.
Дашка тряхнула густой гривой:
– Нет. Перед омовением я должна привести дела в порядок.
Я насторожился:
– Помощь нужна?
Она вновь тряхнула волосами, взяла телефон и набрала номер. Судя по количеству цифр, это был номер мобильника.
– Рыжий, привет! Это Даша, – проговорила жена. – Без паники, я тебя не домогаюсь. Это вообще была не я, мог бы сообразить… Спокойно, Рыжий. Повторяю: это была не я, это была моя двойница… Стас, да какие приколы?! Глеб же рассказал тебе про двойника, теперь и у меня появилась… Черт, что ты за болван! В последний раз говорю: это была… Слушай, если бы мы с ней были знакомы, я бы ее убедила не лазить к тебе в штаны! Там ничего интересного! – Она в ярости отключилась. – Вбил же себе в голову, олух!
Я прокомментировал:
– Даш, это свинство. Он держался так… не знаю, кто на его месте мог бы держаться лучше. Причем в отличие от тебя двойника Стас не видел и, значит, не представлял, насколько полным может быть сходство. А ведь сама ты, моя радость, купилась. Помнишь?
Дашка сверкнула на меня глазами.
– Обязательно уколоть!
Я подошел к ней и указал на свою переносицу.
– Смотри сюда.
– Не хочу – не буду, не хочу – не буду, – пробормотала она.
– Для Стаса, – сказал я, – это было шоком, неплохо бы учесть. А твоя шпилька насчет того, что у него в штанах… это вполне в духе твоей двойницы. Поздравляю.
Дашка вспыхнула до корней волос.
– Ах, ах! Какая чопорность! – Она метнулась в ванную. Однако через мгновение вбежала обратно. – Никто, – всхлипнула она, схватив телефон, – за целый день, заметь, никто не позволил Дашеньке себя покусать!.. Стас, это опять я… Ластик. Извини, пожалуйста! Нет, не проехали! Вот я сказала «ластик», теперь проехали… Прекрати! Это я стерва, на твоем месте любой бы… Ладно, Рыжий, пока. Им нас не поссорить. – Она отключилась и положила телефон на журнальный столик.
А я смотрел в окно, за которым гасло июльское небо, все в облаках и в звездах Небо гасло над крышами домов, будто само становилось крышей. И Москва казалась огромным чердаком, набитым всякой всячиной.
– Прекрати реветь, – прошептала за моей спиной Дашка.
– Не фантазируй, – буркнул я.
Она развернула меня к себе лицом.
– Кого хочешь обмануть, плакса?
Комнату наполнял вечерний сумрак. Голая Дарья дер. жала меня за плечи и смотрела в глаза.
– Двигай в душ, – потребовал я. – Нечего тут разгуливать.
Она кивнула:
– Иду. Но давай сперва договоримся: ты ревешь только для меня.
Обдумав это предложение, я ответил:
– Заметано. – И мы по всей форме ударили по рукам.
После душа Дарья свернулась в постели калачиком, а я присел рядом, поцеловал ее и пожелал спокойной ночи. Заснула она быстро, держась за мою руку. Я аккуратно освободился и встал под душ.
Душ был ледяным. Вернее, холодным настолько, насколько позволял московский водопровод. Затем я насухо вытерся, вошел в комнату и сел на коврик в позе «лотоса». Закрыв глаза, я расслабился, как учил Стив Пирс. Через короткое время тело мое погрузилось в космические потоки, для которых ни стены домов, ни толщи планет не препятствие. Без волевых усилий я оторвался от пола, поднялся в воздух и, сохраняя позу «лотоса», завис над спящей Дашкой. Теперь все, что ей угрожало, не могло миновать меня. Тело мое ощущало холод пространства и жар далеких звезд. И ощущения эти ласково меня баюкали, наполняя невиданной силой. Дашка улыбалась во сне, и никакого зла вокруг нее в данный момент не витало. Вот и славно: выспится спокойно, а там поглядим. Ох, поглядим!
Вдруг зазвонил телефон. И в звонке этом тоже ничего плохого не ощущалось. Расплетя ноги, я опустился на пол и взял трубку. Дарья не проснулась. Я вышел с телефоном на кухню, прикрыв дверь. Звонил Илья.
– Не спишь? – осведомился он полушепотом.
Я хмыкнул:
– Хороший вопрос.
Илья приглушенно хохотнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101