А генерал, видимо, опешил.
– Какого рода несчастные случаи вы подразумеваете? – уточнил он после паузы.
– К примеру, кто-то угодил под машину, кто-то выпал из окна, кто-то подавился куском баранины. В каких-то файлах, вероятно, это фиксируется?
Генерал вздохнул:
– Это происходило в Москве?
– Да.
– Какой период вас интересует?
– Последние восемь-десять лет.
Дашка изумленно округлила глаза. Я кивнул ей в подтверждение.
Генерал вновь выдержал паузу:
– Глеб Михайлович, с вами не соскучишься.
– Лестно слышать, Борис Викторович. Данные эти нужны мне позарез.
– Видите ли, Глеб Михайлович, если подобные файлы где и существуют, то в МВД. А наша контора, вы уж простите…
– В МВД я не сунусь, Борис Викторович. По весомым, поверьте, причинам. Могу я рассчитывать на вас?
Генерал выдержал паузу номер три.
– Что ж, – проговорил он наконец, – едва ли подобная статистика является государственным секретом. Не так ли, Глеб Михайлович?
Этот переброс шаров начал меня утомлять.
– Вам виднее, – ответил я. – В государственных тайнах я не эксперт.
Генерал уловил мое раздражение:
– Разумеется, я постараюсь помочь. Насколько это срочно?
– Как говорится, вчера.
– Понял. Что ж… как говорится, как только – так сразу. Я вам позвоню.
Мы одновременно дали отбой.
Дашка потрепала меня за ухо:
– Ход твоих мыслей мне нравится. Если, конечно, несчастные случаи, организованные Внушателем, поддаются классификации.
– Уверен в этом, – кивнул я, вспомнив, как бесновалась цыганка, пока ее не переехал автобус. – Поведение жертв Внушателя, с точки зрения свидетелей, должно выглядеть неадекватным. Будто перед гибелью человек внезапно сошел с ума.
Глаза Дашки блеснули.
– Если, – щелкнула она пальцами, – эта информация где-то хранится.
– Разумеется, – вздохнул я. – Поехали: супермент ждет.
В дверь позвонили. Кого черт принес?
У порога стоял Илья. Он улыбался, и в бороде его серебрились дождевые капли. Под мышкой левой руки Илья сжимал папку с уравнениями, а правая рука… С правой дело обстояло интересней: за нее цеплялась Дашкина двойница. На ней потрясно сидело «вчерашнее» зеленое платье, и в волосах – ни дождинки. Именно эта мелкая деталь сразу меня убедила, что Илюша перед нами самый натуральный, никакой не двойник. А то, ей-богу, свихнуться впору. Ситуацию на сей раз я контролировал.
– Глянь, – толкнул я Дарью, – вот проекция на три мозга одновременно. Право, я восхищен.
Дашка не отреагировала, так как самозабвенно таращилась на свою двойницу. Еще бы, она видела ее впервые. А натуральный наш Гольдберг, знавший о двойниках лишь в теоретическом плане, был, что называется, в полном отпаде. Он зыркал на Дашку-в-джинсах и на Дашку-в-платье, затем – в обратном порядке, однако рухнувший здравый смысл восстанавливаться не желал.
У двойницы, очевидно, тоже возникли проблемы. Где она подцепила Илью и какой сюжет с ним разыгрывала – не суть важно. Главное то, что Внушатель, похоже, нервничал все сильнее. То ли он чего-то не учел, то ли переоценил свою энергетику, но фантом в облике Дарьи приоткрыл вдруг рот и мелко задрожал.
Тут я ехидно сымпровизировал:
Появились у Илюшки
обалденные подружки.
Этот экспромт, как ни странно, тотчас завершил затянувшуюся интермедию.
– Да уж! – фыркнула Дашка.
А Илья, разобравшись, наконец, с кем сидел за партой, шарахнулся от двойницы, как черт от ладана.
Сама же двойница, вероятно, в отместку за невежливое обращение, разыграла перед нами мистический триллер. Пронзительно завизжав, она затопала ногами. При этом изо рта у нее поползли клыки, глаза пожелтели, а зрачки стали вертикальными. Пальцы скрючились, ногти превратились в когти, уши заострились, – словом, все по полной программе. Внушатель, безусловно, был гений, но при этом глупец и пошляк.
Жена моя, однако, со школьным своим другом, что называется, подпали под обаяние. Дашка в ужасе вцепилась в мою руку, а Илья, перевалившись через порог, повис на моем плече. Прямо как дети малые.
Глядя в кошачьи зрачки фантома, я пообещал:
– Поймаю, дядя, не спрячешься. – И гаркнул: – А ну, брысь!
На «дядю», похоже, подействовало. Превратившаяся в монстра Дашкина двойница, взвизгнув напоследок, истончилась и растаяла. Держа на себе Илью и Дарью, я захлопнул дверь ногой.
– Ну-ну, ребята, – пробормотал я. – Вы ж и не такое видали. Черного и Белого призраков, актрису, оборачивавшуюся пантерой…
– Это когда было! – буркнула Дашка.
– Пяти месяцев не прошло.
Илья подал, наконец, голос:
– Мы уже забыли эти ужастики.
– Забыли – ну и молодцы. – Я метнулся на кухню, к окну.
Черт возьми, ну конечно! Сквозь штриховку дождя я разглядел отъезжающее желтое такси. Пора бы с ним разобраться. Ей-богу, пора.
Илья и Дашка вошли следом за мной. Илья проворчал, плюхаясь на табурет:
– Ни фига себе хохмы. Средь бела дня, главное.
– Минералки налить? – предложила Дашка.
– Видал я вашу минералку.
– Может, поешь?
– Видал я вашу еду. Приходишь, блин, поработать…
– Работать, боюсь, тебе не придется. – Я взглянул на часы.
Илья продолжал ворчать:
– Как там написал ваш вундеркинд: «Друзья узнают, друзья придут…» Засранцы вы, а не друзья. Идешь к вам с чистой душой, а вы наплодили себе двойников… Старик, все же это была голограмма.
Я покачал головой:
– Под руку она тебя держала? А духами от нее пахло?
Илья вздохнул:
– Чтоб мне провалиться. Что же она такое?
– Наведенная галлюцинация, – ответил я. – Воздействующая на все органы чувств.
Брови Ильи приподнялись:
– Новая гипотеза? Мы вроде не обсуждали…
– Гольдберг, погоди! – Дашка с тревогой заглянула мне в глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101