Только ты, миленький, теперь в моих руках, потому что я снял тебя на микропленку как раз в тот момент, когда ты отпирал эту дверь. Снял и то, что у тебя в записной книжке. Если господин Декс «случайно» обнаружит у меня эту пленку, он непременно отправит тебя на съедение рыбам.— Этот господин Декс такой же Декс, как ты Шеленберг! — сипит Сяо. — Не говоря уже о Молино!Я так и обмер. Стоя возле него на коленях, я снова занес руку ему на горло.— Сяо, — говорю я ему, — ты же видишь, что мне ничего не стоит тебя задушить. Каждый из нас играет свою партию, но в данный момент у меня в руках большая карта, а ты вне игры. Я тебя не стану убивать и не выдам, но и ты не захочешь меня выдавать — чтобы не выдать себя. Однако на мое милосердие ты можешь рассчитывать только при одном условии — если развяжешь язык…Сяо весь уходит в себя. В этой игре между нами тремя он оказался без козырей.Сяо заговорил. Бедняга поверил в то, что я его задушу, если он будет молчать.Итак, когда было нужно, специальное устройство, смонтированное в этой кабине, перехватывало волны, посылаемые судовой радиостанцией, не пуская их в эфир, подводило к приемнику портативной радиостанции. Наталья Николаева полагает, что ее точки и тире летят в Москву, а на деле они доходят только сюда, где их ловит и записывает 07. Наталья думает, что на ее вопросы отвечает Москва, а в действительности ответы посылает 07. Он дешифрует ее радиограмму и зашифровывает свой ответ ей, пользуясь ключом, сфотографированным во время «обследования» ее вещей или вещей профессора.«Пленение» волн, посылаемых большой радиостанцией, и привод их в эту кабину происходит предельно просто: левый тумблер выключателя переводится из верхнего положения в нижнее. При таком его положении антенна большой радиостанции посылает свои волны в приемник малой. Остроумно и просто.К сожалению, я не могу воспользоваться малой радиостанцией. Она работает на ультракоротких волнах, но очень слабо — ее радиус действия не превышает ста — ста пятидесяти миль, а это ничто, абсолютно ничто!Сяо! Он намеревался связаться со «своим» кораблем, который в это время, может быть, в какой-то сотне миль от нас, не дальше…Какой же итог этой экспедиции в «мир инфракрасного»? Дни и часы радиосвязи между 07 и его центром. Шифр 07 и его ключ для дешифровки.Я помогаю Сяо подняться на ноги. Советую ему завтра завязать шею каким-нибудь пестрым платком. Потрепав Сяо по плечу, я прошу его идти впереди.
4 августа. Широта 00°00'. Курс — юг. Пересекаем экватор. Сплошная облачность. Ветер юго-западный. Качка.На палубе ни души. У дверей стоят часовые с автоматами. Вечером всюду гасится свет. Смит и прочие не показываются. Ужасно тоскливо. Я в полном одиночестве брожу по Железной улице. В иллюминаторе над моей головой никаких признаков жизни…
7 августа. Прохладно. Идет дождь Небо опустилось низко. Железную улицу заливают волны.В солнечную пору одиночество синее. А сейчас — серое, раскачивающееся, стонущее. Сяо принес мне в подарок бутылку рому.В мое сердце впилась тревога. Куда мы идем? Бутылку Сяо я выбрасываю в иллюминатор.
9 августа. Я думаю, что-то там сейчас делает мой черный дрозд. Вспомнил Сали. Выдержал его братишка экзамен или нет?
10 августа. По сравнению с моими корабельные часы убежали на час вперед. Плывем на юго-восток!
13 августа. Корабельные часы ушли вперед еще на час! Триста чертей и драный козел в придачу, как сказал бы Шеленберг… Что происходит? То ли мы намерены огибать мыс Доброй Надежды, то ли сунемся прямо в Кейптаун — в пасть волка!Надо действовать, действовать! Готовить экспедицию в «мир инфракрасного».
Тот же день. Поздний вечер. Смит и прочие. Я угостил их ромом, в котором растворил по четвертушке своих таблеток. Мы продолжаем игру. Ганс ужасно зевает, он засыпает первым.22.30. Все спят. Через полчаса 07 будет вести разговор с Фонтенбло. Свет выключен.Внимание, пока урочный час еще не пробил, играть ва-банк рано…23.00. В глухой кабине. Левый тумблер выключателя в нижнем положении. 07 спрашивает:— «Я в двухстах милях от Кейптауна. В порт заходить?»Через десять минут отвечаю:— «Никакого Кейптауна. Ложитесь на курс 133° и связь со мной не поддерживайте, пока не достигнете островов Принца Эдуарда».Курс я определил предварительно, пользуясь картой Большой энциклопедии.23.30. Бужу Смита и прочих. Они сонные. Добавляю в их бокалы немного кофеина. Все сразу повеселели. Даже Альберт что-то бормочет себе под нос. Мне тоже весело… Если графу угодно танцевать…Входит Сяо.— Господин Декс просит господина Смита и господина Альберта подняться к нему!Мы с Гансом остаемся вдвоем.Ганс мне подмигивает, потом почему-то глубоко вздыхает.Я наливаю рому. За твое здоровье, Ганс!
17 августа. С каждым днем становится все холод ней. Небо свинцово-серое, океан тоже серый, даже гребни волн не вполне белые. Я зябну в своей лег кой одежде, но по-прежнему расхаживаю по Железной улице. Оттого, что «улицу» захлестывают волны, у меня мокрые ноги, но я все-таки расхаживаю. Пересчитываю китов — с фонтанами и без фон танов, с плоскими мордами и с округлыми. Там, где проходит стадо китов, океан становится похожим на гигантский противень, полный доверху белковым кремом.Я смотрю на этот белопенный след поверх серой воды, а сам думаю про иллюминатор на средней палубе. За его стеклом дважды промелькнуло лицо Наташи Николаевой. Я думаю о ее глазах. Они такие синие, ласковые, как океан, только не этот, а тот, что по ту сторону Северного тропика.Здесь, в этих широтах, все серое, сырое, холодное.Часто идут дожди. На Железной улице скользко, ходить по стальным плитам небезопасно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64