Коломон сделал шаг вперед, и тотчас в руках стражи блеснули клинки. Ромей невольно попятился.— Она кипчачка. Моя жена.— Хорошо. — Ильхан о чем-то сосредоточенно думал.— Девушка останется в ставке. Ты увидишь ее только после того, как закончишь строить церковь.— Но почему, великий хан?— Ты сумел убежать от Берке. Что помешает тебе убежать от меня, если она будет с тобой рядом?Коломон опустил голову. Ханы не говрят дважды… * * * В шатре Тогуз-хатун рабыни и служанки окружили Кундуз. Ханша велела принести ей еду, но девушка ни к чему не притронулась.Тогуз-хатун пристально рассматривала ее.— Ты покинула родные степи и бежала в чужие земли с мастером-ромеем… Почему? — спросила она.Кундуз вскинула глаза. В них стояли слезы — словно плавились светлые льдинки.— Он любит меня! И я люблю его!Тогуз-хатун понимающе улыбнулась:— Как ему не любить… Девушку, у которой такие волосы, полюбит любой мужчина. Все они падки до необычного… Я знаю это…Ханша вдруг протянула руку, и рабыня, угадав ее желание, вложила в ладонь Тогуз-хатун нож.Дважды блеснуло широкое лезвие, и тяжелые черные косы упали на пол, застланный ярким, как весенний луг, ковром.Кундуз, рабыни, служанки пораженно молчали.Неслышно ступая, подошла старая рабыня, подняла косы и понесла из шатра. Морщинистые руки ее гладили шелк волос, словно они были живыми.— Зачем? — давясь слезами, тихо спросила Кундуз. — Зачем вы это сделали?На губах Тогуз-хатун застыла злая улыбка. * * * При жизни Чингиз-хана все его войско было разделено на два крыла — правое и левое. К правому относились воины, живущие в западных землях, к левому — воины из восточных аймаков.Согласно этому правилу, было устроено и войско Золотой Орды. Чингизиды со своими воинами на правом бергу Итиля входили в правое крыло, все левобережье и земли вплоть до Мавераннахра составляли левое крыло. Главой первого считался Ногай, вторым руководили младший брат Берке — Беркенжар и сын Туки — Менгу-Темир.В захвате новых земель обычно участвовало только то крыло, к которому они находились ближе, и лишь в очень больших походах оба крыла выступали совместно. После смерти Бату-хана Орда ни разу не решалась на большой поход на запад, и поэтому, когда было решено вернуть Кавказ, против Кулагу выступило правое крыло под предводительством Ногая.Не было в это время в Золотой Орде более умного нойона, чем Ногай. По законам, установленным Чингиз-ханом, он не имел права на наследование ханской власти, но влияние его среди чингизидов было велико.После смерти сыновей Бату, когда решалось, кому быть отныне повелителем Золотой Орды, Ногай принял сторону Берке, и это определило исход спора.Нойон знал, что Берке не обладает многими качествами, которые необходимы хану, но другие претенденты имели еще меньше достоинств. Это и определило его выбор.Сразу же, как только Берке, вопреки воле Каракорума, стал ханом, состоялся разговор, о котором одинаково не могли потом забыть ни Ногай, ни новый хан.Оба они думали о будущем Золотой Орды, но мысли их были разными.Они сидели в юрте одни, пили кумыс и вели разговор.— Как ты думаешь поступить с орусутами? — спросил Ногай. — Будем по-прежнему натравливать друг на друга их князей и собирать с народа лисьи и заячьи шкуры? Или у тебя другие мысли?Берке молчал, любуясь тем, как играли золотые пылинки в солнечных лучиках, падающих в отверстие свода юрты.— Смотри, — с чуть заметной угрозой в голосе сказал нойон, — орусуты не кочевые народы вроде кипчаков. И обычаи, и то, как они живут, — все другое. Орусуты многолюдны, они привыкли жить на одном месте, и их будет трудно долго удерживать в повиновении. Если у них появится человек, который сумеет объединить княжества, то первой их добычей может стать Золотая Орда.— У тебя есть что сказать?— Ты хан, и я хотел бы услышать твое слово…— Я не думал об этом. Скажи первым…— Хорошо. — Ногай сощурил глаза, задумался. — Подобно Кубылаю, вступившему в Китай, ты должен войти в земли орусутов и править ими.— Хочешь, чтоб я ушел к ним и потерял Золотую Орду? — подозрительно спросил Берке. — Хочешь, чтобы со мной произошло то же, что с Кубылаем? У него сегодня есть Китай, но уже нет Великого Монгольского ханства… И кроме того, узнав о наших замыслах, орусуты не захотят этого.— Орда никогда не боялась посылать своих воинов в битвы…— горячо сказал Ногай. — Можно ведь поступить и иначе. Надо разделить орусутские земли на аймаки, и править ими станут монгольские нойоны. Пусть вместе с ними по орусутским землям кочуют наши воины с семьями.— Это трудно сделать… Небольшие отряды легко уничтожить…— Да, будет кровь. Но монголы умеют подчинять и властвовать. Ты пошлешь новых воинов. Девятихвостое белое знамя нашего великого предка Чингиз-хана принесло монголам славу и счастье, — жестко сказал Ногай. — И потому каждый из них будет считать себя счастливым, если умрет под этим знаменем.Берке с трудом сдерживал охватившую его ярость:— Так думаешь ты! Но ты забыл, что в свое время не побоялся сказать в глаза самому Чингиз-хану Аргусун-хуурчи.Кто из потомков Потрясателя вселенной не знал об этом случае? Знал об этом и Ногай.В одном из походов на восток Чингиз-хан, завоевав земли корейцев и взяв себе для наслаждений дочь покоренного правителя — девушку удивительной красоты, совсем забыл о монгольских кочевьях. И тогда к нему из родных степей примчался певец Аргусун.— Здоровы ли мои жены, сыновья и весь народ мой? — спросил Чингиз-хан у гонца.И Аргусун-хуурчи ответил ему песней: — Жены твои и сыновья твои здоровы! Но не знаешь ты, как живет весь народ твой! Жены и сыновья твои здоровы!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95