На следующий день в замке Дугласа началась подготовка к встрече Рождества. По традиции, все помещения украшались плющом, а каждая трапеза теперь начиналась с сыра, свежего черного хлеба и поиска счастливой монетки, запеченной в одну из лепешек.
Дети по несколько раз в день собирались в часовне и разучивали псалмы, которые им предстояло петь в сочельник во время вечерней молитвы. Все улыбались — и хозяева, и слуги. Торговцы раскладывали на прилавках свои лучшие товары, а в каждом углу замка горели факелы и новые рождественские свечи.
Через два дня после праздника святого Николаев английский монарх наконец приказал Элизабет Гордон явиться к нему. Она уже подходила к его личным покоям, как вдруг отворилась соседняя дверь, и из нее вышел один из посланников. На нем не было камзола герольда, но Элизабет сразу узнала его — посланника Катберта.
Макгилливрея — официального короля северной и северо-западной Шотландии и заклятого врага Рандольфа Макквина. В проеме двери ей удалось увидеть Реда Дугласа. Он сидел в кресле, обхватив голову руками и закрыв глаза.
Зачем Макгилливрей прислал герольда к Реду Дугласу — человеку, присягнувшему на верность английскому монарху? Беспокойство охватило женщину. Значит, Рандольф Макквин находится в замке не случайно?
Что же скрывает он от нее?
Элизабет Гордон задержалась у двери, ведущей в королевские покои, и решила, что с Робертом Брюсом она прежде всего обсудит появление в замке Дугласа герольда Макгилливрея. О своих отношениях с Рандольфом Макквином сообщит королю позже.
Эдуард II Плантагенет сидел на богато украшенном троне около дубового стола, покрытого белым льняным холстом, вышитым золочеными нитями.
Стены комнаты были украшены плющом, повсюду горели свечи. На короле была длинная бледно-голубая накидка, которая, как отметила Элизабет, очень шла к его глазам.
Эдуард II увидел герольда и сделал приглашающий жест. Элизабет Гордон опустилась перед королем на колени, но тот велел ей встать и подойти поближе.
— Я согласен на обмен, — объявил Эдуард II Плантагенет и пояснил:
— Обменяем лорда Уильяма на маршала Нортумберленда. Возвращайтесь к Брюсу и передайте ему, что обмен должен состояться через неделю. Доставить лорда я поручаю лично вам, леди Элизабет, а граф Пембрука привезет маршала.
Сердце Элизабет радостно забилось: она скоро снова вернется в родные края, а если король проявит великодушие, то позволит Рандольфу Макквину задержаться в замке Дугласа.
— Я сделаю все, как вы приказываете, ваше величество. — Элизабет вежливо поклонилась Эдуарду, а затем, немного замявшись, произнесла:
— Ваше величество, я хочу попросить вас уделить мне несколько минут вашего драгоценного времени.
Эдуард II благосклонно кивнул.
— Вопрос, который я хочу с вами обсудить, — личный, и он никак не связан с моим королем Робертом Брюсом, — пояснила Элизабет.
Подперев рукой подбородок, Эдуард II молча смотрел на Элизабет Гордон. Наконец он спросил:
— Вы нуждаетесь в моей помощи или покровительстве?
Элизабет Гордон подумала, что просьба, с которой она обращается к королю, называется иначе, но вслух произнесла:
— Да, ваше величество.
— Я готов выслушать вас, — снисходительно кивнул Эдуард II.
— Я вам очень признательна, ваше величество.
Речь идет об условиях освобождения Драммонда Макквина.
— Я запретил ему появляться в границах горной Шотландии, — резко сказал король.
— Да, ваше величество. Он присягнул вам на верность и проживает на спорных территориях. У Драммонда семья, маленький сын, родившийся во время его заточения…
— По-моему, вы отступаете от темы, — недовольно заметил Эдуард II. — На вас это непохоже, герольд.
Элизабет Гордон показалось, что Эдуард II Плантагенет в душе насмехается над ней, но вопрос, который она намеревалась решить, был слишком важным, чтобы обращать внимание на его поведение.
— Прошу прощения, ваше величество, — произнесла она учтивым тоном. — Рандольф Макквин покорно просит вас позволить ему приезжать в южную.
Шотландию для свиданий с братом.
— Рандольф Макквин покорно просит? — насмешливо повторил король.
— Это мои, а не его слова, ваше величество. Он поклялся, что будет приезжать только с миром. Не могли бы вы позволить ему изредка навещать брата Драммонда?
— Пока не время для визитов, — поспешно ответил король. — Но я обдумаю эту просьбу. — И, немного помолчав, многозначительно добавил:
— Только потому, что меня просите вы, леди Элизабет.
Элизабет отметила, что раньше король очень редко называл ее так вежливо — «леди Элизабет»; ей льстило подобное обращение, хотя оно исходило из уст врага.
— Благодарю вас, ваше величество. Я передам Рандольфу Макквину, чтобы он ждал вашего решения.
— Возможно, я распоряжусь, чтобы Дуглас оказывал гостеприимство вашему приятелю, — после минутной паузы произнес король, сделав ударение на последнем слове. — Хотя я лично предпочел бы, чтобы вы нашли себе добродетельного англичанина.
— Я — шотландка, ваше величество, — напомнила Элизабет.
— Но вы выгодно отличаетесь от этой проклятой нации! — резко бросил Эдуард.
Это был, несомненно, сильный и искренний комплимент, но построенный на грубом сравнении. Элизабет Гордон снова опустилась на колени перед королем и услышала звук открывающейся сзади двери.
— Подожди, Дуглас! — крикнул Эдуард, глядя поверх плеча Элизабет, и, обратившись к ней, сказал:
— Встаньте с колен, уважаемая леди Элизабет.
Надеюсь, Бог пошлет вам удачную поездку!
Проходя мимо Реда Дугласа, Элизабет Гордон увидела, что он очень бледен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33