— Да вы уже почти прелюбодействовали…— Да нет же…Лорд Фрэнтон вышел на пространство, освещенное факелом.— Это переходит все границы, — объявил он. За ним следовало полдюжины самых рослых лакеев. — Я позволил вам присоединиться к нам сегодня вечером лишь из уважения к вашему покойному брату, Олторп, однако совершенно ясно, что вашему поведению нельзя доверять и ваши манеры не подходят…— Могу ли я сделать предложение? — попросил маркиз; его голос звучал так спокойно, словно они обсуждали прогноз погоды.Вне всякого сомнения, ему нередко приходилось сталкиваться с толпами сердитых людей. Виктория, однако, чувствовала себя униженной. Одно дело испытывать приподнятое настроение, а вот оказаться посмешищем — это выглядело совсем иначе. Теперь практически все видели ее почти обнаженной.— Предложение? — с презрением откликнулся лорд Фрэнтон. — Нет уж, увольте…— Прежде чем вы продолжите свою тираду, — перебил его Олторп, — сообщаю вам, что я вернулся в Англию с намерением взять на себя обязательства, соответствующие моему титулу. — В саду стало тихо, и Виктория рискнула бросить на него взгляд. — Я не желал нанести оскорбление неблагоразумным поведением ни леди Виктории, ни вам, — продолжил он ровным тоном, — а поэтому не откладывая поправляю дело. Мы с Викторией собираемся пожениться. Это удовлетворит ваше стремление сохранить приличия?Виктории показалось, что у нее земля уходит из-под ног.— Что? — выдохнула она.Маркиз кивнул, но было невозможно определить, шутит он или же говорит серьезно.— Мы оба зашли слишком далеко. Это единственно правильное решение.— Единственно правильное решение, — резко произнесла она, — забыть о случившемся. Ради всего святого — это был просто поцелуй!— С его рукой, лежащей на… вы знаете на чем. Это вовсе не поцелуй! — прокричал герцог Холинг из толпы. Десятки других гостей эхом повторяли его замечание в еще более живописных тонах.— Вы, несомненно, вступили во внебрачную связь! И это в моем саду! — Леди Фрэнтон артистически упала в обморок на руки своего мужа.Выносить продолжающиеся хихиканье и шепот было нестерпимо.— Я никогда не видела его до сегодняшнего вечера! — пронзительно завопила Виктория.— Нас заботит не то, где были твои глаза, дочка, — с побелевшим лицом прохрипел лорд Стиветон. — Вы зайдете ко мне завтра, Олторп, иначе я засажу вас в тюрьму или повешу.Маркиз коротко поклонился:— Значит, до завтра. — Он взял руку Виктории и нежно провел по ней губами, затем повернулся нттеабруках и пошел по направлению к дому.Бездельник! Виктория готова была побежать вслед за ним, но отец решительно шагнул к ней.— Пойдем, девочка.— Я не выйду замуж за Сина Графтона! — выпалила она.— Нет, выйдешь! Я не раз предупреждал тебя, но ты и не думала прислушиваться к нашим советам. Если ты не станешь его женой, никто из нас уже не сможет больше показаться в Лондоне. Половина твоих кавалеров видела у тебя то, что неприлично назвать… Дважды за один вечер, как сообщила мне леди Фрэнтон.— Но…— Достаточно, — отрезал он. — Мы сделаем все приготовления завтра.Виктория открыла было рот, чтобы возразить, но при виде свирепого взгляда отца успокоилась и замолчала. Завтра еще так далеко — у нее достаточно времени объяснить все случившееся, когда родители смогут ее выслушать. Одно ей было абсолютно ясно: ни при каких обстоятельствах она не выйдет замуж за Синклера Графтона, маркиза Олторпа. И разумеется, не потому, что он явился так внезапно, как темный демон-искуситель, и сделал ей предложение. Глава 2 Этот проклятый ублюдок Марли снова пытается испортить ему жизнь.Надо было решать: умыкнуть ли подружку виконта или расправиться с ним самим. Принимая во внимание последствия вчерашнего вечера, Синклер вовсе не был уверен, какой из шагов окажется наиболее приемлемым.Кто-то постучал в дверь спальни, но он не обратил на это внимания и продолжал бриться. Его камердинер, однако, выпрямился и посмотрел на дверь.— Нет, — произнес Синклер, прежде чем Роман смог что-нибудь предложить.— А вдруг это что-то важное? Твоя невеста могла покинуть Англию.— Или еще один из ее поклонников прибыл, чтобы застрелить меня.Маркиз не прочь был бы повидать одного из них. У него в кармане лежал очаровательный пистолет с перламутровой ручкой, как раз для таких случаев.В дверь опять постучали, на этот раз громче.— Может, все-таки…— Перестань так нервничать.Камердинер неподвижно смотрел на хозяина какое-то время, затем отделился от стены и широко распахнул дверь.— Это Майло, милорд.Ничуть не удивившись, Синклер продолжал брить подбородок.— Благодарю тебя, Роман. Ты не знаешь, чего он хочет?— Я бы знал, милорд, но он все еще не разговаривает со мной.Син со вздохом бросил бритву в тазик с мыльной пеной. Подхватив полотенце, он поднялся на ноги и повернулся к двери.— Да, Майло?Дворецкий обошел Романа, стараясь не смотреть на гротескно одетого камердинера.— Почта только что доставила письмо для вас, милорд. От леди Стэнтон. — Тон Майло был не дружелюбнее абсолютного молчания, которым он приветствовал Романа.Маркиз вытер остатки мыльной пены с лица.— Благодарю.Дворецкий протянул ему послание, и Синклер положил в карман сложенную бумагу, даже не взглянув на нее.— Майло, ты часто прерывал туалет моего брата, чтобы принести ему пустячную корреспонденцию?Дворецкий покраснел.— Нет, милорд. — Он поднял свой заостренный подбородок. — Но пока я еще не знаю ваших привычек. К тому же я не предполагал, что письмо пустячное. Извините.— Извинения принимаются. Пожалуйста, пошли леди Стэнтон букет алых роз с моими наилучшими пожеланиями и сообщи господину Туодлу, что сегодня вечером я не ужинаю дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13