— Не сопротивляйся! — приказал тот, кто назвал себя петухом. — Плати или умри!
— Я заплачу, — сказал А.
Он вынул из кармана двадцать луидоров и подал их разбойнику; тот взял деньги одной рукой, а другой подал яйцо.
— Квиты! — сказал он. — Ты можешь идти, куда хочешь, нынешней ночью, а если кто-нибудь тебя остановит, покажи это яйцо — и тебя пропустят.
Он поклонился, раздалось кукареканье, и все шестеро исчезли. Куда они подевались — невозможно было сказать.
А осмотрелся и продолжил свой путь спокойно, будто с ним ничего не случилось.
Через несколько минут он дошел до предместья Сен-Дени. В этом предместье возвышался монастырь Сестер Милосердия, которых звали тогда Серыми Сестрами. Этот монастырь находился на углу улиц Сен-Дени и Сен-Лорант. День и ночь дверь его не запиралась, у входа висел колокол, в который каждый мог звонить.
А остановился перед этой низкой дверью и тихо позвонил. Дверь открылась, небольшая лампа слабо освещала прихожую, выходившую к большому двору.
В прихожей сидела сестра милосердия в костюме, который не менялся с 1633 года, когда Венсан де Поль заставил надеть его в первый раз Луизу де Мальяк, основательницу ордена. Руки сестры милосердия были спрятаны в серые рукава. Большой накрахмаленный чепец скрывал ее лицо, но по голосу можно было судить, что она молода.
— Чего хочет брат мой? — спросила она.
— Поговорить с матушкой от имени страждущих, — отвечал А. — Вы знаете, что сегодня 30 января, сестра моя?
А сделал заметное ударение на последней фразе. Сестра милосердия отошла в сторону и встала к стене.
— Наша матушка ждет вас в часовне, — сказала она тихим голосом.
А прошел через двор в часовню. Свисавшая со свода лампа слабо освещала ее.
Женщина в одежде сестры милосердия стояла на коленях перед алтарем и молилась, перебирая четки своими худыми руками. А медленно подошел и встал на колени за спиной монахини.
— Помолитесь за меня! — сказал он.
Монахиня тихо повернула голову; она, по-видимому, нисколько не была удивлена, увидев человека в черной бархатной маске. Она перекрестилась и поднялась с колен.
— Это вы, брат мой, — сказала она.
— Сегодня 30 января, сестра моя, — отвечал он, — и четвертый час утра.
— Я вас ждала.
А остался на коленях. У него в руках был маленький ящик, который он подал настоятельнице.
— Вот мое обычное приношение, — сказал он. Настоятельница взяла ящик, подошла к алтарю и поставила его на амвон.
— Да примет этот дар наш Создатель! — сказала она. — Пусть мольбы всех страждущих, чьи судьбы вы облегчаете, вознесутся к Нему и вымолят у Него милосердие к вам.
А медленно приподнялся. Он низко поклонился сестре милосердия, потом пошел к двери часовни. Сестра милосердия поспешила его опередить и, окропив пальцы в святой воде, подала ему чашу. А казался очень взволнованным.
— Сестра моя, — сказал он, — моя рука не смеет коснуться вашей…
— Почему?
— Потому что ваша рука чиста, а моя осквернена.
Сестра милосердия тихо покачала головой.
— Брат мой, — сказала она, — я не знаю, кто вы, потому что я никогда не видела вашего лица и не знаю вашего имени, мне неизвестно ваше прошлое, но я знаю, что вы делаете. Вот уже четвертый год, как ночью 30 января вы приносите мне в эту часовню сто тысяч ливров, чтобы тайно раздавать страждущим. Сто тысяч ливров спасли жизнь многим больным! Дело, исполняемое вами тайно, есть дело благочестивое. Какой проступок совершили вы, я не знаю, но милосердие всемогущего Господа неистощимо, а доказательством, что это милосердие распространяется на вас, служит то, что за эти два года, особенно в нынешнем, все, кому я помогала вашими деньгами, исцелялись быстрее.
А сложил руки у сердца.
— Неужели? — спросил он в сильном волнении. Настоятельница утвердительно склонила голову. А поклонился ей.
— Это ваши молитвы даровали мне милосердие Божие, пусть эти молитвы и впредь возносятся к Богу. — Он сделал шаг назад и прибавил: — Через год в этот самый час.
Он прошел двор, прихожую и быстрыми шагами направился к Сен-Дени.
Пробило четыре часа на монастырской колокольне.
— Добрые дела кончены, — сказал А, — теперь очередь за скверными. Час благодеяния прошел, час мщения пробил!
III
Волшебная звезда
Снег перестал идти, но черные тучи над Парижем предвещали, что скоро он пойдет опять.
А шел по направлению к Сене. Дойдя до улицы Коссонри, он замедлил шаги и стал осторожно двигаться вдоль стены кладбища. Он вышел на улицу Ферронри. Напротив кладбищенских ворот стояла карета без герба, похожая на наемную. Извозчик спал на козлах.
А осмотрел карету и бесшумно подошел. Стекло дверцы, которое было поднято, вдруг опустилось, и голова женщины, закутанная в шелковые складки черного капюшона, показалась в тени. А остановился очень близко от кареты.
— Откуда явилась звезда? — спросил он.
— Из леса, — ответил нежный взволнованный голос. А подошел ближе.
— На маскараде в ратуше все будет готово, — сказал он.
— А Вине?
— Он с нами. Вот его письмо.
А подал бумагу, которую отдал ему В.
— А Ришелье? — спросила незнакомка.
— Он ничего не знает и не будет знать.
— А король?
— Он не расстается с миниатюрным портретом.
— Маскарад будет совсем скоро?
— Да, надо взять реванш нынешней ночью, или все погибнет.
— Но как?
— Делами мадам д'Эстрад занимается тот… кого вы знаете.
Незнакомка наклонилась к А.
— Начальник полиции? — спросила она тихим голосом.
— Он самый.
— О! С ним бессмысленно бороться. Фейдо всемогущ!
— Не бойтесь ничего, он выйдет из игры до маскарада…
— Каким образом?
— Его убьет шутка.
— Объясните мне…
— Ничего не объясню, вы все узнаете, когда придет пора узнать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151