Как раз в этот день принесло Ли-Мэллори, и вице-маршал авиации появился в столовой в разгар пьянки, но сразу приказал забыть о своем высоком звании. В общем, все закончилось непритязательным весельем. Молодежь расселась на полу и пустила бутылки вкруговую. Лишь изредка раздавался крик, когда Бадер неосторожно задевал протезом чью-нибудь макушку. Иногда казалось, что Ли-Мэллори работает круглые сутки без перерывов. Он питал слабость к холодным ваннам и полуночным совещаниям, очень часто работал до 3 ночи, а в 6.50 уже поднимался. Однажды он провел в центре управления полетами 27 часов подряд, после чего отправился на аэродром, чтобы переговорить с пилотами, вернувшимися из полета. А после этого он пошел вместе с ними в столовую, был вынужден пить наравне с молодежью и выслушивать не самые деликатные шутки.
Бадер спал в офицерском общежитии в Колтишелле, однако каждый вечер он старался вырваться к Тельме, чтобы сказать, что любит ее. 13 сентября он должен был обедать вместе с ней в доме в Колтишелле, когда его вызвали к телефону в холл. Ли-Мэллори вежливо приветствовал его:
«Хэлло, Бадер. Я хотел первым поздравить вас. Вы только что награждены Орденом за выдающиеся заслуги».
Над ним словно вспыхнуло радужное сияние, и на какое-то время Бадер даже лишился дара речи. Потом он перевел дух и кое-как выдавил:
«Спасибо, сэр».
«И еще одна деталь», — добавил Ли-Мэллори через пару секунд. На следующее утро 302-я («Харрикейны») и 611-я («Спитфайры») эскадрильи прибудут в Даксфорд. Не будет ли Бадер настолько любезен, что примет их в свое соединение, которое отныне будет называться «авиакрылом 12-й группы».
Бадер постарался убедить вице-маршала, что эта перспектива приводит его в восторг.
Неформальное вручение наград можно считать хорошим обычаем, однако ничто не может притушить внутреннюю радость человека. Это чувствуют все, но особенно остро это переживал Бадер, который жил только боем. И попытками самоутвердиться. Это была слишком жгучая радость, чтобы растрачивать ее публично. Он просидел целый час, прежде чем тихонько сообщил об этом капитану по прозвищу «Погги», который в это время был в доме. Восхищенный Погти тихонько подошел к Тельме и сказал:
«Не правда ли, здорово, что Дуглас получил Орден за выдающиеся заслуги?»
Тельма удивилась.
«О чем ты говоришь, Погги?»
Но потом увидела лицо Дугласа и поняла, что произошло нечто необычное. Потом последовали обычные восторги, суматоха, поздравления и поцелуи. Все завершилось общим смехом, поскольку Тельма, как настоящая женщина, сказала:
«Однако я думаю, что прежде всего ты должен был сказать об этом мне».
На следующее утро, 14 сентября, как и обещал Ли-Мэллори, еще 2 эскадрильи прилетели в Даксфорд. Дважды в день Бадер поднимал группу из 60 истребителей в воздух, чтобы патрулировать над северным Лондоном. Противника они не встретили, так как Люфтваффе переводили дух перед следующим прыжком. Только один бомбардировщик прокрался, используя тучи, чтобы сбросить бомбы на Букингемский дворец, но при этом был сбит. Прибыл Крест за летные заслуги для Эрика Болла — первая награда из тех, что запрашивал Бадер.
Холодным хмурым утром 15 сентября 5 эскадрилий авиакрыла 12-й группы стояли кучками на летном поле Даксфорда и соседних аэродромов и ждали. По всему небу ползли рваные облака, которые могли послужить хорошим прикрытием для атакующих. С радиолокаторных станций начали поступать сообщения о вражеских самолетах, которые собираются над аэродромами северной Франции. На планшетах в штабах английских истребительных частей появились стрелки, нацеленные на Британию. И вскоре после этого эскадрильи 11-й группы, образовавшие заслон вокруг Лондона, сцепились с противником над графством Кент. Первая фаза боя закончилась. Горящие обломки самолетов усеяли все вокруг. Уцелевшие бомбардировщики, многие из которых горели и дымили, потянулись обратно во Францию. «Харрикейны» и «Спитфайры», пулеметы которых еще дымились, были вынуждены сесть, чтобы принять топливо и боеприпасы. Именно в этот момент радары обнаружили вторую группу немецких бомбардировщиков, направляющуюся к Лондону.
Через 5 минут Вудхолл поднял авиакрыло 12-й группы.
Уже в воздухе Бадер услышал в наушниках размеренный голос:
«Хэлло, Дуглас. Около 40 бандитов направляются к Лондону. Вы будете патрулировать в районе Кентербери — Грейвсенд».
«О'кей, Вуди».
Кентербери — Грейвсенд! Это было прекрасно. Утреннее солнце все еще находилось на юго-востоке, поэтому он сразу заметит бомбардировщики, если те двинутся на Лондон. 3 эскадрильи «Харрикейнов» круто пошли вверх, выстроившись тройками. «Спитфайры» держались выше и чуть левее. Находившийся справа Лондон укрывали тучи, которые становились все плотнее. 12000 футов… 16000… 20000… они уже поднялись над облаками. Раньше, чем вражеские самолеты, Бадер увидел черные клубки разрывов зенитных снарядов. Они рвались прямо по курсу у него, но чуть ниже. И почти сразу он заметил рой черных мошек, метавшихся в голубом небе. Расстояние примерно 5 миль… около 40… Ju-88 и Do-17.
Повернув вправо, он опустил нос самолета и начал пикировать. Боже, это было прекрасно, солнце прямо за спиной, а бомбардировщики ниже. Он присмотрелся повнимательней, разыскивая «мессера», и с трудом поверил собственным глазам. Ни одного! Бомбардировщики шли без сопровождения. Сердце подпрыгнуло, и кровь забилась в висках. Однако мысли были ясными и четкими.
Выше завесы облаков, под самым солнцем мчались стремительные серые тени акул-истребителей. Он немедленно включил радио.
«Сэнди, следи за „мессерами“.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127