Все же что-то фюрера насторожило, он даже назвал такую форму информации, исходившей от разведки, «общественно опасной» и распорядился ни в коем случае не знакомить с этим документом другие учреждения, а копию, остававшуюся в СД, изъять. Сопоставляя многие факты, западные исследователи приходят к заключению, что «гитлеровская разведка потеряла веру в себя, поскольку к ее выводам никто не прислушивался».
Восстанавливая нити давних фактов, можно привести еще один такой поразительный пример, сегодня уже подтвержденный в некоторых документальных источниках, мемуарах, исследованиях. Речь идет о прогнозах Гитлера относительно сроков возможного вступления в войну Соединенных Штатов.. В этих своих прогнозах Гитлер целиком и полностью полагался на данные военного атташе при немецком посольстве в Вашингтоне генерала фон Бегтихера. Но тот хотя с легкой руки фюрера и слыл человеком, который лучше, чем кто-либо другой, «ощущал живое развитие событий», в действительности, подстраиваясь под его настроение, не только искаженно толковал общую ситуацию в США (и в политическом и в военном отношениях), но и регулярно и настойчиво снабжал Гитлера своими поверхностными оценками производственных мощностей Америки, тем самым дезориентируя политическое и военное руководство. И поскольку сообщения Бегтихера вполне совпадали с собственной концепцией Гитлера, последний придавал им огромное значение. Осторожные косвенные и откровенные попытки Канариса убедить фюрера не принимать на веру односторонние оценки Беттихера успеха не имели.
ПРОВАЛ РАСЧЕТОВ НА РАСПАД АНТИГИТЛЕРОВСКОЙ КОАЛИЦИИ
Серьезный просчет, по мнению немецких стратегов, был связан с оценкой возможности оформления антигитлеровской коалиции — уникального политического достижения второй мировой войны. Ни в Берлине, ни в ставке фюрера весть об этом не была воспринята всерьез, рассматривалась как чисто пропагандистская акция. Считалось, что в силу извечно существующих неустранимых органических противоречий исключено какое-либо единение западных стран с СССР против Германии, что союз не может быть внутренне стабильным. Наоборот, рано или поздно рейх будет поддержан Западом в его «борьбе с большевизмом». Да и о какой, собственно, коалиции, рассуждала нацистская верхушка, может идти речь, если Советскии Союз будет разбит в какие-то считанные недели, если Другой член провозглашенной коалиции — Англия обречена, а Соединенные Штаты Америки вряд ли захотят вмешиваться в европейские дела, ибо их накрепко свяжет Япония? Зная о неверии Гитлера в возможность создания долговременной и прочной антифашистской коалиции капиталистических государств с Советским Союзом, и абвер, и СД, и прочие секретные службы Германии не рисковали высказывать не совпадающие с точкой зрения фюрера мнения. Более того, в угоду Гитлеру они намеренно в своих сообщениях сгущали краски, желая представить эту коалицию как образование искусственное, мнимое, расплывчатое, а потому в лучшем случае временное, которое под воздействием внутренних противоречий «рано или поздно неминуемо распадется». Такая вытекавшая из установки Гитлера трактовка вопроса воспринималась секретными службами как «социальный заказ» со всеми вытекающими из этого последствиями. И чтобы иметь возможность постоянно питать фюрера соответствующей информацией для подкрепления его иллюзорной идеи о неизбежности раскола антигитлеровской коалиции в самое ближайшее время, абвер и СД сосредоточили все внимание на фиксировании конкретных разногласий и расхождений между союзниками, гипертрофически преувеличивая при этом их значение в смысле подрыва единства коалиции.
И надо сказать, что обострение на отдельных этапах войны антисоветских тенденций в курсах Англии и США было на руку нацистам, оно способствовало укреплению их во мнении, что при каком-то благоприятном стечении политических обстоятельств в будущем еще удастся поправить дела и даже извлечь крупный стратегический выигрыш. Они предпринимали шаги для того, чтобы всемерно использовать антисоветские элементы в политике США и Англии, чтобы играть на противоречиях между отдельными группами американского и английского капитала, попытаться найти компромисс с Западом.
Ситуацию, сложившуюся в результате оттягивания западными державами открытия второго фронта, Шелленберг, наделенный рейхсфюрером СС Гиммлером тайными полномочиями, счел подходящей для того, чтобы перейти к более активным действиям. Глава нацистской внешнеполитической разведки начал зондаж возможности заключения компромиссного мира с США и Англией, рассчитывая таким образом оградить фашистскую Германию от самого худшего: было очевидным, что ее военная система не была в состоянии выдержать войну на два фронта. Попытки такого рода особенно усилились на заключительном этапе войны, когда Гиммлер, Кальтенбруннер, Шелленберг, Вольф и другие деятели СС, СД и абвера, опираясь на установленные ими связи с отдельными англо-американскими представителями реакционных кругов, политический курс которых не отражал подлинных настроений общественности и правительств США и Англии, решили добиваться хотя бы более выгодных условий мира взамен на предложение продолжить борьбу на Востоке. Нацистские главари, как мы знаем, не оставляли этих попыток до самого последнего момента, будучи уверены, что им удастся, играя на своекорыстных политических расчетах западных союзников, убедить их пренебречь принципом безоговорочной капитуляции и пойти на сговор с ними ради получения возможности использовать сохранившийся военный потенциал Германии против Советского Союза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144