– Слушай, у тебя есть время?
Давай, отъедем куда-нибудь недалеко, посидим в неформальной обстановке.
– Вита-алий Николаевич... – Игорь аж руками развел. – Да как же я могу? В рабочее время...
– Да брось ты, шеф, я же знаю, что никто у тебя там не помрет! – Антонов приглашающе загребал рукой. – Пошли. Поговорить действительно надо. А то я сейчас между вами, как Петрушка на ярмарке.
– Ну-у хорошо, – Игорь еще немного подумал, стоя в дверях, – только очень ненадолго.
– Хорошо, хорошо! – Антонов обернулся в коридоре. – Доктор! Халат, если можно, снимите... – В пределах досягаемости администраторши Антонов называл Игоря “на вы”.
На улице светило солнце и орали воробьи. Игорю расхотелось куда-либо ехать с этими деловыми людьми. Но и возвращаться в лабораторию желания тоже не было. Сейчас бы пройтись по парку, пошуршать листьями, забыть всю дурацкую суету последних лет. И аппарат, и больных, и бизнесменов вместе с их шальными деньгами...
– Куда едем? – спросил Антонов в машине. Игорь равнодушно пожал плечами.
– Можно в “Какаду” посидеть, – предложил Штепсель.
– Ты с ума сошел, – спокойно ответил Виталий, и они обменялись с кагэбэшником быстрыми непонятными взглядами.
– Тогда сам решай.
Антонов что-то вполголоса сказал водителю, и машина тронулась. И правда, ехали они недолго. Остановились около скромной, если не сказать – убогой, вывески “Кафе”, даже без названия. На двери криво висела табличка с выцветшей надписью “ремонт”. Нимало не смущаясь этим обстоятельством, Антонов поднялся на три ступеньки и позвонил в звонок. Через несколько секунд дверь открылась, и посетителей впустили, не задав ни единого вопроса.
Ремонтом в этом странном заведении и не пахло. А пахло свежей выпечкой и жареным мясом.
– Есть-пить? – коротко спросил Антонов у Игоря и Штепселя.
– Кофе, – автоматически ответил Игорь.
– Виски, – почти одновременно с ним произнес кагэбэшник. Что поделаешь, у каждого свои привычки.
– Кофе, виски, коньяк, – скомандовал Антонов уже стоящему у стола официанту. Впрочем, на официанта этот крепыш походил так же, как наша администраторша на Синди Кроуфорд. Через полминуты заказ уже стоял на столе.
– Ну все, господа. Хватит словами кидаться. Поговорите, как нормальные люди, – предложил Антонов, демонстративно отключая и выкладывая на стол свой радиотелефон.
– Я готов, – кисло согласился Игорь. – Спрашивайте – отвечаем.
– Игорь Валерьевич, во-первых, я хотел бы спросить: этот аппарат, который стоит в Оздоровительном центре, насколько я понимаю, не единственный? – Штепсель говорил быстро, четко выговаривая слова.
– Аппаратов два, – так же четко ответил Игорь. – Второй стоит у меня в отделении.
– И выполняют они, судя по всему, разные задачи?
– Да. В отделении это – лечение. А в “Фуксии”...
– ...развлечение? – Штепсель закончил фразу, не улыбнувшись.
– Да.
– Вы всегда знаете, куда отправляется ваш...
– Пациент – да. – Игорь сам удивлялся четкости своих ответов. – Клиент – как правило, нет. – Штепсель снова обменялся быстрыми взглядами с Антоновым.
– А почему так получается, если не секрет?
– Очень просто. – Игорь пожал плечами. – В случае с пациентом мне важна любая мелочь. Это чисто профессиональное. К тому же я долго общаюсь с больным, прежде чем положить его под аппарат. Извините за самоуверенность, но после таких бесед я, в общих чертах, представляю, куда бы мог отправиться... пациент.
– Почему?
– Потому что фантазия больного человека работает только в одном направлении. Он думает, как бы ему выздороветь. – “Чего я постоянно пожимаю плечами, словно школьник на педсовете?”
– Ну, а в Оздоровительном центре?
– Туда народ приезжает развлекаться. Я получаю за это деньги. Хорошие деньги. – Игорь попытался поймать взгляд Антонова, но тот смотрел в сторону. – Я слежу только за тем, чтобы... процедура была выполнена правильно. Дальше не мое дело. Клиент сам себе выбирает приключения.
– Вы хотите сказать, что это могут быть разные. ..ммм... – он хотел сказать “миры”, но явно не решился, – ...декорации?
– Конечно. Хотя их количество и не безгранично. Все опять-таки зависит от клиента.
– На это можно как-то влиять?
– На что?
– На выбор декораций?
– Не знаю... Честно говоря, я этим не занимался.
– И вы никоим образом не можете знать, где и что делает ваш пациент... или клиент?
– Мой пациент лежит передо мной на кушетке. – Игорь позволил себе немного поиграть словами. – Когда процедура закончена, он может поделиться со мной своими приключениями. А может, и нет.
Штепсель словно и не заметил этой игры. Он ненадолго задумался, как будто выбирая, какой следующий вопрос задать. Игорь был уверен, что все вопросы у него готовы заранее. Так. Решился.
– Я уже спрашивал... Что за раствор вы колете клиентам?
– Это так называемый SD-стимулятор. Питательный раствор. Позволяет избежать “последовательной дистрофии”.
– Откуда взялись эти термины?
– Я их придумал сам.
– А раствор?
– Также мое изобретение.
– Прекрасно! – почему-то обрадовался Штепсель. – А доза?
– Доза рассчитывается строго индивидуально.
– На основании...
– На основании нейрограммы.
– Это не очень сложно? Вы сможете объяснить так, чтобы я понял? – Кажется, он пытается шутить. Что, черт побери, так улучшило его настроение?
– Это примерно то же, что и кардиограмма, но касается работы не сердца, а... – “Говорить ему или нет?”
– Почему вы замолчали? – Штепсель перегнулся через стол, с интересом вглядываясь в Игоря.
– Пусть это будет моей профессиональной тайной, – твердо ответил Поплавский, сделав ударение на слове “профессиональной”.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125