В отличие от тех из нас, кому посчастливилось здесь родиться, эти люди не воспринимают как должное то, что дала им Америка. Их преданность США определяется не удачным местом рождения, а трудным жизненным выбором, и сегодня они знают так же точно, как знали это много лет назад, в тот день, когда наконец получили долгожданное, честно выстраданное разрешение на выезд, что их выбор был правильным. Тем не менее, если вы спросите их, что поразило их здесь больше всего, они не упомянут в ответ ни небоскребов, ни невероятного богатства, ни ошеломляющей свободы.
Вместо этого, они, скорее всего, посетуют на систематическое, массовое злоупотребление свободами, предоставленными гражданам Америки ее конституцией. Они признаются, что, в отличие от большинства американцев, они считают, что Первая поправка не должна использоваться для защиты злобного невежества, откровенной лжи и неприкрытой ненависти к этой стране. Они пожалуются на судей, многие из которых сознательно и целенаправленно интерпретируют букву закона так, чтобы нанести максимальный и часто непоправимый ущерб интересам общества.
Они расскажут вам о том, как неправильно большинство людей понимает фразу «Все люди рождаются равными». На самом деле, все люди рождаются разными. Они рождаются мужчинами или женцинами, больными или здоровыми, бедными или богатыми, белыми или черными, сильными или слабыми, гениальными или непроходимо тупыми. Всеобщее равенство означает только то, что, несмотря на все наши бесчисленные индивидуальные особенности, мы равны перед законом Соединенных Штатов. У всех людей нет такого же права командовать Микрософтом, как у Билла Гейтса. У всех людей нет такого же права жить в Белом доме, как у Джорджа Буша. У всех людей нет такого же права спать с Дженнифер Аннистон, как у Брэда Питта. Все люди не рождаются равными в Саудовской Аравии или Северной Корее. Эта фраза просто формулирует принцип, на котором основаны законы этой страны, не больше и не меньше.
Им трудно понять моральную относительность, не позволяющую американцам судить практически ни о чем. Их до сих пор поражает нежелание, а нередко и неспособность американцев отличить добро от зла, мнение от факта.
Воспитанные обществом, основанном на ненависти к свободе и к свободному миру, они были поражены необъяснимым с их точки зрения отсутствием в американском обществе оппозиции ко всему, что враждебно этой стране. «Страна свободная; если кому-то хочется нас ненавидеть, это их проблема», — объясняли им. После 9/11 всем стало ясно, что проблема на самом деле очень даже наша.
Они сравнивают страну с хронически сытым великаном, мирно дремлющим после очередной чрезмерной еды. Многих из них беспокоило, что ленивое благодушие американцев в конце концов может привести страну к катастрофе. «Пока они расчухаются, будет поздно», — говорили они.
Они ошибались. К 9 часам утра 11 сентября 2001 года было уже поздно, но Америка и сегодня все еще не проснулась.
Я бы хотела разбудить американцев до того, как грянет следующая катастрофа. Если мои статьи выводят кого-то из равновесия, это значит, что хоть до нескольких человек мне удалось добудиться. Те, к кому сон больше нейдет, страшивают, что делать. Более того, они ожидают услышать ответ от меня. Ну, что ж, давайте думать вместе.
Судя по тому, как всполошилось наше правительство в ответ на новую информацию, полученную от одного из недавно задержанных сподвижников бин Ладена, ни наши подвиги в Ираке и Афганистане, ни удивительно немногочисленные аресты террористов как в США, так и за границей, никак не повлияли на способность Аль-Каеды продолжать джихад. Я могла бы предложить целый список причин нашей неудачи.
Давайте рассмотрим, например, концепцию «пропорционального ответа», которая гласит, что наш ответ на нападение должен быть соразмерен то ли нанесенному нам ущербу, то ли противостоящим нам силам, то ли идеям современных, удивительно односторонних пацифистов о том, что можно, а что нельзя: любая наша попытка защитить себя является с их точки зрения преступлением против человечности, но все, что делают наши враги, включая пытки и убийства безоружных людей, не вызывает у них ни малейшего протеста. Эта концепция может быть приложима к городским беспорядкам: в большинстве случаев нет нужды сжигать город, чтобы разогнать бунт. Но джихад это не бунт, а война. Наша страна обладает военной мощью, достаточной, чтобы дотла уничтожить любого врага, как Бог уничтожил Содом и Гоморру. Поэтому наш ответ на любое нападение должет быть организован так, чтобы война прекратилась как можно быстрее, с минимумом потерь на нашей стороне. Нанесение при этом врагу непоправимого урона неизбежно предотвратит будущие конфликты и, таким образом, в конечном итоге приведет к уменьшению количества человеческих жертв и разрушений с обеих сторон. Во время Второй Мировой войны именно этот подход успешно привел к скорейшей победе над Японией.
Нашей задачей в Третьей Мировой войне является прекращение джихада. Смена режимов в Афганистане или Ираке имеет смысл лишь постольку, поскольку она содействует достижению этой цели. Ни Талибан, ни Саддам Хуссейн, ни даже Осама бин Ладен не начали джихада. Джихад был начат лже-пророком Магометом. Именно Магомет изобрел ислам как идеологическое обоснование захвата и порабощения других народов. Вот почему джихаду в исламе принадлежит центральное место. Возможно ли в таком случае остановить джихад, не уничтожив ислам? Вы знаете ответ не хуже меня. И, прежде чем вас затрясет от праведного негодования, обратите внимание, что я не призываю к геноциду против мусульман:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60