«Ну, он мне сказал, что не знает, что это такое», — говорил Рубен. Тут он произнес новое для меня слово — они не были «землянами», или что-то в этом роде. Я спросил его: «Кто же они, чёрт побери?» Он ответил: «Я не знаю! Они меньше, меньше меня, а я довольно маленький! А их глаза как слезы!» И он стал двигать своими глазами. «У них маленький нос, а рот едва различим, то есть когда они лежали». Тут я опять спросил: «Кто же они, чёрт побери?» Он ответил: «Я не знаю. Я не знаю, кто они. Я не знаю». Он очень, очень нервничал".
Я спросил Рубена, заглядывал ли он в ангар, и тот повторил свой рассказ об этом. «Да, я заглянул в ангар и увидел две простыни, под которыми было что-то. Один был с краю… другой немножко в стороне. А на том, кто был в стороне, на нем не было простыни, он все еще двигался».
Возможно, что Рубен немного преувеличивал, но, кажется, непохоже, что он выдумал историю, которую мог подтвердить или опровергнуть его брат, а отчасти и сестры его брата. Может быть, Рубен Анайя что-то увидел в ангаре, хотя Фрэнк Кауфманн не заметил, что кто-либо остался в живых. (Но может быть, хотя существа показались в пустыне мертвыми, один из них был просто без сознания, а потом пришел в себя? Услыхав эти странные истории, можно поверить чему угодно.)
Возможно, все повторяют умышленно сфабрикованные версии одной и той же истории; возможно, они повторяют одну и ту же историю, но, как это часто бывает, разночтения могут быть вызваны разницей в способностях людей к восприятию, памяти и умению воспроизводить одни и те же события. Более того, наличие упомянутых выше субъективных факторов неизбежно вызывает такие отклонения, и это само по себе может свидетельствовать об истинности события, а не о том, что оно вымышлено.
Очевидно, что чем больше вы слышите разные рассказы людей об одном и том же событии, отдельные детали которых совпадают, а другие — нет, тем труднее предположить, что все эти люди врут. Предположить, что один человек преувеличивает или врет напропалую гораздо легче, чем допустить, что целая группа следует его примеру и старательно приукрашивает ложную версию, стараясь добиться правдоподобия для того, чтобы устранить в ней очевидные несуразности.
3.
Из всех очевидцев, которые считают, что они что-то знают о событиях, связанных со случаем в Росуэлле, ни один не рассказал столь дикую историю, как «полковник» Ричард Тангейт. Его рассказ ярко иллюстрирует те трудности, которые возникают в связи с загадкой Росуэлла. Там можно найти немало людей, внушающих доверие, которые рассказывают невероятные истории, и людей, не внушающих доверие, которые рассказывают то, что вызывает доверие. Тангейт не только подтверждает, что случай в Росуэлле имел место, но он также настаивает на том, что был участником заговора с целью скрыть все документы, относящиеся к делу, и добавляет подробности столь удивительные, что можно усомниться в его рассудке.
Сейчас Тангейт живет на окраине Росуэлла, где у него есть мастерская по переоборудованию классических американских легковых машин и грузовиков. Человек солидной комплекции с седеющими волосами, собранными на затылке в хвостик, он проводит время в своей хорошо оборудованной мастерской, возясь с проржавевшими остовами допотопных машин и превращая их в прекрасно оснащенные автомобили. На другой стороне улицы стоит одноэтажный дом, охраняемый двумя псами породы ротвеллер, обученными загрызать до смерти. Рядом с гаражом находится заросший пустырь, на котором валяются останки машин 1950-х годов. Их разбирают на запчасти, или же они ожидают чудесного превращения. До того, как он превратил свое хобби в занятие, обеспечивающее ему средства к существованию, Тангейт, по его словам, был агентом специального подразделения под названием «Дельта» и в качестве такового участвовал во многих тайных операциях в различных частях земного шара, в том числе в Южной Америке.
Он утверждает, что его участие в росуэлльских событиях началось через пять лет после того, как они произошли. «В 1952 году меня направили туда, чтобы заняться документами, относящимися к этому делу: разобраться с ними, частично уничтожив, частично переклассифицировав, и переправить их в другое место. Это относилось к фотографиям и письменным материалам. В то время я был младшим лейтенантом, но мне временно присвоили звание капитана. Во время проведения операции мне надо было просмотреть все документы: фильм, который был сделан, следовало уничтожить, а ряд других документов надо было послать в другие места. Часть документов была направлена в Мериленд, часть документов — в Техас, часть — в Вашингтон. Вместе с ними должны были быть отправлены фотографии. В свое время многие документы были продублированы, а на каждом дубликате была фамилия некоей особы. Мне надо было уничтожить все эти документы, вне зависимости от содержавшейся в них информации: если эта фамилия появлялась на документе, его следовало уничтожить».
Тангейту было в ту пору восемнадцать лет, трудно поверить, что ему в таком возрасте могли присвоить звание капитана, но, как он утверждает, генерал назначил его командиром, потому что знал, что Тангейт обладал «фотографической памятью». Генерал счел, что ему «будет легко пройтись по документам. Я смог бы быстро проглядеть документ и решить, следует ли его оставить в архиве, куда его направить или же его нужно уничтожить».
Фотографии и фильм, которые просмотрел Тангейт, не оставили у него ни малейших сомнений в том, что возле Росуэлла разбился странный летательный аппарат. Он считает, что существуют документы, так как он отдал распоряжение направить их в архивы, доступ к которым возможен, если только знать, что они там находятся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127