Следы показывали, что временами животные останавливались, чтобы покормиться; в одном из таких мест остались обильные груды навоза.
Потрогав кучу босой ногой, Вильзони грустно сообщил: «Бариди» (холодный). Значит, нас по-прежнему разделяло не меньше трех часов пути. Мы шли целый день, но так и не увидели животных.
Ночью неожиданно хлынул дождь, и выспаться не удалось – сидя но мокрой траве вокруг костра, мы клевали носом и заботились лишь о том, чтобы согреться.
К утру дождь прекратился, и караван тронулся дальше. Я уже начал опасаться, что слоны каким-то непостижимым образом узнали о нашем присутствии. Характер следов изменился – животные пошли быстрее. Временами то одно, то другое совершало бросок в сторону от общего курса и затем, описав круг, присоединялось к стаду.
Снова стал попадаться навоз, и теперь он был теплым. Мы удвоили осторожность. Уставший и озлобленный столь долгим и безуспешным преследованием, я решил рискнуть. Впереди виднелись густые заросли. Оставив следы, я направился к ним кратчайшим путем. Обилие дынных деревьев позволяло предположить, что толстокожие находятся именно там.
Пробираясь меж переплетенных лианами толстых стволов, я слышал шорох. Это оказался догонявший меня Вильзони. «Назад, назад, господин! – отчаянно зашептал мой следопыт. – Слоны совсем близко, справа от нас, я их слышу. Скорее!» Мы поспешили в другую сторону, и через несколько минут увидели, как поодаль зашевелились ветки. Донесся громкий треск.
Я быстро зажег сигарету и выпустил в воздух струю дыма. К моему ужасу, она медленно поплыла по направлению к стаду. Значит, через минуту-другую животные почуют нас, если еще не почуяли. Медлить было нельзя. шепнув Вильзони: «Следуй за мной!» – я левой рукой заслонил лицо от веток и, пригнувшись, побежал к слонам, которых все еще не видел.
Треск прекратился. Остановившись на мгновение, мы огляделись и прислушались, и в этот момент сквозь листву в десятке метров от нас мелькнула темно-серая стена слоновьего бока; два длинных белых бивня распороли зелень кустарников и исчезли. Вскинув ружье, я заколебался – куда стрелять? О том, чтобы точно поразить убойное место за ухом, не могло быть и речи – в поле зрения попадали лишь небольшие участки огромной фигуры, да и то на несколько секунд. И тут вдруг над нашими головами прогремел трубный рев – слоны почуяли людей. Успев прикинуть по движению веток положение головы самца, я нажал на спуск. Оглушительные крики слонов наполнили лес, и стадо бросилось бежать. Мы с Вильзони прижались к самому большому дереву и замерли на месте. Дав животным удалиться на достаточное расстояние, я тронулся за ними. Надо было поскорее отыскать раненого слона.
Он оказался поблизости и предупредил мое намерение. Вильзони шел позади и чуть правее меня. Услышав его отчаянный крик, я повернулся и увидел, что бедный парень удирает во все лопатки, а в двадцати метрах за ним, круша кусты, мчится слон с поднятым хоботом. К счастью, здесь как раз был просвет между деревьями, и мне удалось всадить вторую пулю именно туда, куда нужно. Гигант умер мгновенно – колени его подломились, и он рухнул, с разбега перевернувшись через голову.
Итак, мое упорство вознаградилось. После того, как были извлечены бивни, мы переночевали и двинулись в обратный путь. Через день нам встретились следы каравана. Это мог быть только Хэмминг. Действительно, скоро между деревьями показался его лагерь. Возвращаясь после безуспешного шестидневного преследования одинокого слона, мой друг решил дать день отдыха себе и своим людям. Он подстрелил большого буйвола, и теперь в лагере шел пир, к которому мы охотно присоединились.
Я думал, что ливень прошлой ночью был лишь досадной случайностью, но жестоко ошибся. Сезон дождей в этом году начался необычно рано, и нам пришлось поторапливаться, поскольку палатки остались в главном лагере у Чевулы.
Мы шли к нему напрямик, по компасу, и в пути пережили небольшое приключение, которое использовали с выгодой для себя.
На берегу одного из притоков Макондо караван наткнулся на незнакомую деревню. Жители, как обычно, приветствовали нас выстрелами и затем скрылись в лесу. В деревне нам досталась военная добыча – несколько десятков женщин, с любопытством ожидавших, как «чинделе» возьмут их в плен. Теперь, зная нравы и обычая ва'лунда, мы не стали пренебрегать этой возможностью и прихватили оживленно болтавших красавиц к себе лагерь. Это дало отличный результат. Через пару дней здешний вождь – его звали Калеги – явился выкупать пленниц. В качестве платы нам была предложена корова с теленком и несколько свертков ситца. Молочная корова среди джунглей казалась истинным даром небес – молоко давно уже стало для нас забытым деликатесом. Отказавшись от ситца, мы щедро наделили вождя искусственным жемчугом и с большим облегчением вернули ему всех деревенских дам. Корова не вполне оправдала наши ожидания, поскольку надой не превышал двух стаканов в день, но все же это было лучше, чем ничего. Мы порешили при первой же оказии захватить новую партию пленниц и потребовать в уплату самую дойную их всех коров Валундаленда.
Вождь Калеги при ближайшем знакомстве оказался неплохим и вполне доброжелательным человеком. Он объяснил, что обстрел нашего каравана произошел по недоразумению. Как бывало уже не раз, нас приняли за вездесущих мамбари. Впоследствии я вернул захваченные в его деревне ружья, и с того дня Калеги считал себя и своих подданных как бы нашими вассалами. Это было вполне естественно для ва'лунда – по их обычаям, победитель, получив выкуп, становился покровителем побежденного, помогает ему и защищает от нападений врагов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86