«Как шпиль», прошептала Фэйт.«Отец, мне кажется, я тоже это видел», сказал Дэвид. «Но когда он упал целым, я решил, что видел то, что хотел бы видеть, а не то, что было на самом деле».«Сейчас в нем нет и трещины», сказал Миллер.«Нет», сказал Сказитель. «Потому что Алвин-младший не захотел, чтобы жернов раскололся».«Ты хочешь сказать, что он вновь срастил камень? Чтобы он ударил его и покалечил его ногу?»«Я хочу сказать, что он думал не о ноге», сказал Сказитель. «А о камне».«О, мой мальчик, мой дорогой мальчик», прошептала Мама, бережно лаская бессознательно протянутую ей мальчиком руку. Когда она перебирала его пальцы, они слегка согнулись в ее руке, потом разогнулись опять. «Разве так может быть», спросил Дэвид. «Чтобы камень раскололся, а потом сросся опять, и все меньше чем за секунду?» «Может быть», сказал Сказитель. «Потому что это случилось». Фэйт опять коснулась пальцев сына, но на этот раз они не упали бессильно. Пальцы Алвина потянулись к материнской руке быстрее, чем прежде, потом сжались в кулак, и опять раскрылись.«Он проснулся», сказал отец.«Я принесу немного рому для мальчика», сказал Дэвид. "Чтобы унять боль.У Армора в лавке есть".«Нет», прошептал Алвин.«Мальчик сказал нет», сказал Сказитель.«Он же ничего не соображает из-за боли».«Парень должен быть в полном сознании», сказал Сказитель. Он встал у кровати на колени справа от Фэйт так, чтобы быть ближе всех к лицу мальчика. «Алвин, ты слышишь меня?»Алвин застонал. Это должно было значить «Да». «Тогда послушай меня. Твоя нога очень сильно повреждена. Кости переломаны, но они остались на месте и могут срастись. Но кожа была ободрана, и хотя твоя мать пришила ее назад на место, вполне возможно, что кожа умрет и начнется гангрена, которая убьет тебя. Большинство хирургов отрезало бы тебе ногу, чтобы спасти жизнь».Алвин замотал головой туда обратно, пытаясь закричать. Это прозвучало, как стон «Нет, нет нет!»«Ты делаешь еще хуже», сердито сказала Фэйт.Сказитель посмотрел на отца, взглядом ища разрешения продолжать.«Не надо мучить мальчика», сказал Миллер.«Есть поговорка», сказал Сказитель. «Яблоня не спрашивает у бука, как ей растить плоды, а лев у лошади, как ему схватить добычу». «Что это значит?», спросила Фэйт.«Это значит, что я был бы дураком, если бы пытался научить его использовать силы, природу которых не понимаю. Но раз уж он не знает, как ими пользоваться, я думаю, мне стоит попытаться?» Миллер на секунду задумался. «Давай, Сказитель. Лучше, чтобы он знал всю правду и смог понять, способен он себя вылечить или нет». Сказитель осторожно сжал руку мальчика своими руками. «Алвин, ведь ты хочешь сохранить свою ногу? Тогда думай о ней так, как ты думал о камне. Ты должен думать о коже на ноге, о том, как она прирастает на место, как к кости опять прирастает мясо и все становится как раньше. Ты должен подробно представить себе все это. У тебя будет куча времени, пока ты лежишь здесь. Не думай о боли, думай о том, какой должна стать твоя нога, вновь целой и сильной».Алвин лежал, зажмурив глаза от боли.«Ты сделаешь это, Алвин? Попытаешься?»«Нет», сказал Алвин.«Ты должен победить боль, тогда ты сможешь использовать свой дар сохранять форму вашей».«Я не буду», сказал Алвин.«Но почему?», закричала Фэйт.«Сияющий Человек», сказал Алвин. «Я обещал ему». Сказитель вспомнил клятву Алвина, данную Сияющему Человеку, и у него опустилось сердце.«Кто это — Сияющий Человек?», спросил Миллер.«Это… видение, которое у него было, когда он был маленьким». «Как же так получилось, что мы об этом ничего не слышали?», спросил Миллер.«Это было в ту ночь, когда раскололся шпиль», сказал Сказитель. «Алвин обещал Сияющему Человеку, что никогда не станет использовать свою силу для собственной выгоды».«Но Алвин», сказала Фэйт. «Это ведь не чтобы сделать тебя богатым или что-нибудь такое, а для того, чтобы спасти твою жизнь.» Мальчик лишь поморщился от боли и покачал головой. «Не могли бы вы оставить меня наедине с ним», сказал Сказитель. «Всего на несколько минут, чтобы я мог с ним переговорить». Сказитель не успел договорить, как Миллер уже вытолкал Фэйт за двери. «Алвин», сказал Сказитель. «Ты должен выслушать меня. Ты знаешь, что я не стану тебе лгать. Нет ничего важнее клятвы и я бы не стал толкать человека на клятвопреступление, даже чтобы спасти ему жизнь. Так что я не прошу тебя использовать свою власть для собственной пользы. Ты слышишь меня?»Алвин кивнул.«Подумай вот над чем. Подумай, как по всему этому миру проходит Разрушитель. Никто не видит, как он делает свою работу, как рушит и уничтожает все на земле. Никто кроме одного мальчика. Кто этот мальчик, Алвин?»Губы Алвина прошептали слово, хотя ни одного звука не было слышно. Я.«И этому мальчику дана сила, которую он сам еще полностью не понимает. Сила создавать против силы разрушать, которая есть у врага. И более того, Алвин, желание создавать. Мальчик, который на каждый промельк Разрушителя отвечает крупицей Созидания. Теперь скажи мне, Алвин, тот, кто помогает Разрушителю, друг или враг человечеству?»Враг, прошептали губы Алвина.«А если ты помогаешь Разрушителю уничтожить его самого опасного противника, тогда ты враг человечеству или нет?» «Ты все переворачиваешь», с трудом выдавил из себя мальчик. «Я все проясняю», сказал Сказитель. «Ты поклялся никогда не использовать свою силу для собственной пользы. Но если ты умрешь, то это принесет пользу только Разрушителю, а если ты будешь жить, если вылечишь свою ногу, то это будет на пользу всему человечеству. Да, Алвин, раз уж это принесет пользу всему человечеству, то тут не о чем больше говорить».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81